Любимый нашей сегодняшней героини — один из самых молодых бойцов «Азова». 19-летний Александр вместе с побратимами 86 дней мужественно держал оборону Мариуполя. После выхода из «Азовстали» он, как и другие защитники города, попал во вражеский плен. Вот уже почти полгода Тамара прилагает все усилия, чтобы освободить его из неволи, чтобы заставить международные организации выполнять их обязательства в отношении военнопленных.
О том, как Тамара познакомилась с Александром и почему, будучи совсем юным, он избрал путь воина и присоединился к «Азову», о том, что девушке известно о любимом и как прошла рабочая встреча с представителями Организации Объединенных Наций и Международного комитета Красного Креста в Женеве, с которой она недавно вернулась, — в личной истории героини, которой она поделилась с Лесей Пахариной для ELLE.
Привет, меня зовут Тамара, я родилась в Киеве, но выросла в Белой Церкви. Впоследствии из-за работы мамы переехала в Швейцарию, окончила школу и прожила там 7 лет. 2 года назад я вернулась в Украину и проживаю в Киеве.
Моего любимого зовут Саша (но все его знают как «Калаша»), 3 ноября ему исполнится 20 лет. Он родом из Белой Церкви. Несколько лет назад присоединился к полку «Азов». Когда он на службе, то находится в Мариуполе или Урзуфе, когда в отпуске — возвращается домой, в Белую Церковь.
Знакомство с Александром
С любимым мы знакомились трижды. Первый раз — в школе, второй — на вечеринке, третий, уже финальный, — когда он ответил мне на историю в Instagram. Тогда у нас завязался разговор и мне стало очень неловко, что я его не помнила.
Мы сразу нашли контакт, начали ежедневно общаться. Саша был не такой, как все, — суровый и в то же время очень заботливый, он все делал с такой теплотой и нежностью, что я просто таяла.
Большинство считает его холодным человеком, но я видела его очень харизматичным и нежным. Снаружи он суров, а внутри — очень теплый и отзывчивый. Это меня в нем покорило.
Тогда я еще жила в Швейцарии и мы очень хотели поскорее увидеться. Местом нашей первой встречи стал каток. С тех пор ежегодно 31 декабря, в канун новогодних праздников, мы ходим на каток. Не были только в прошлом году: Саша хотел взять отпуск на летний период.
Надеюсь, он вернется из плена и этой зимой мы все же пойдем на каток.
Саша — очень целенаправленная и разносторонняя личность, у него всегда куча энергии и мотивации что-то делать.Он играет в футбол, занимается борьбой, любит математику, читает книги, обожает рисовать и мастерить. Он всегда открыт для чего-то нового — планировал выучить иностранный язык, мечтал вступить во Французский иностранный легион.
Вместе мы хотели много путешествовать, пожить в домике высоко в горах без людей. Верю, что скоро так и будет.
Несмотря на то что мой любимый немногословен, он все доказывает поступками, на него всегда можно положиться, довериться во всем. Он всегда идет к своей цели, добивается того, чего хочет и о чем мечтает, все препятствия для него — мелочи. И это, я считаю, гораздо важнее любых слов — его не нужно просить о помощи, он и так все сделает.
Саша — настоящий мужчина, рядом с которым ты как за каменной стеной. Я очень скучаю по его объятиям, его теплым рукам, которые согревали меня в самые холодные дни. Все, что мне сейчас нужно, — просто чтобы он был рядом.
До войны мы иногда могли спорить, потому что каждый хотел доказать свою правоту. Сейчас я поменяла отношение к этому. После возвращения любимого я не буду тратить на это время, не буду откладывать дела на потом.
«Азов»
Саша вступил в полк «Азов» зимой 2020 года, он — рядовой. Его отец — тоже военный. Сколько знаю, любимый всегда хотел, чтобы отец был дома, а он пошел служить. Мы с ним много спорили по этому поводу раньше, но выбор человека надо уважать, и я приняла его. Два года назад он подал документы в Киеве и впоследствии поехал на базу в Урзуф проходить курс молодого бойца.
Побратимы уважают его за то, что Саша очень ответственный, на него можно положиться в любой ситуации. Он все делает четко и правильно, никогда не жалуется, как бы сложно ни было. Он никогда не будет лгать, говорить что-нибудь за спиной, обсуждать кого-то. Он всегда за правду и справедливость.
Полномасштабная война, «Азовсталь»
Когда началась полномасштабная война, я была в Киеве, Саша — в Мариуполе. Честно говоря, до последнего не могла поверить в то, что это произойдет. Первое, что я сделала, когда проснулась 24 февраля, — позвонила ему, однако ответа не последовало.
Хорошо помню, что за день до войны, где-то с 15:00 23 февраля, Саша перестал отвечать. Сначала я не очень волновалась, потому что иногда такое бывает, когда он на службе, но когда и вечером он ничего не написал, тревога стала нарастать все больше и больше. На связь он вышел только после обеда 24 февраля, сказал, чтобы я срочно уезжала.
Несмотря на то что Саша весь февраль намекал, что может что-то такое случиться, я была совершенно не готова. Я набрасывала в сумку все, что видела и поехала к маминой подруге. Самое смешное, что в этом хаосе я не забыла взять выпрямитель для своих вьющихся волос. Впоследствии меня забрали в Белую Церковь. Там мама постоянно уговаривала меня уехать. Мне очень не хотелось этого делать, но потом все равно пришлось. Вместе с подругой и ее младшим братом мы временно уехали в Швейцарию, потому что там я уже все знала.
До сих пор чувствую за это вину. До сих пор не могу простить, что пока я была в безопасности, он находился в самом аду. Моя душа хлынула к нему и я не раз хотела как-то доехать туда, забрать его, чем-то помочь. Хотя прекрасно понимала, что это невозможно, и нелепо, потому что чем я там ему помогу?
Саша же был рад этому. Когда я рассказывала ему с кем уехала, то назвала имя брата подруги, но не уточнила, кто он. Первое, за что любимый спросил: «Кто этот парень и почему он с тобой?». Это меня тогда очень насмешило — война войной, а Саша такой же.
До 28 февраля он был на связи. Затем последовал первый перерыв аж до 13 марта. За эти две недели я уже успела похоронить его. И это, кстати, было первым, о чем Саша спросил, когда позвонил.
До 23 марта мы общались ежедневно, потом — один раз в две недели и только эсэмэсками. Любимый уверял, что мы скоро увидимся. Помню, когда он впервые написал это, я побежала покупать платье, чтобы встретить его. Оно до сих пор висит и ждет своего часа — ни разу его не надела.
Саша никогда не говорил, как ему тяжело, он не хотел, чтобы мы (мама, папа, сестра и я) за него волновались. Всегда спрашивал, как дела у моих бабушки и дедушки. Моментами был намного жестче, чем в повседневной жизни, но это и неудивительно при таких обстоятельствах.
О том, что происходило на «Азовстали», он ничего не рассказывал. Даже не знаю, к сожалению или к счастью. С одной стороны, я очень переживала за него и хотела знать все детали, с другой — прекрасно понимала, почему Саша этого не делал.
В последний раз мы говорили 18 мая. Тогда, как обычно, он сказал, чтобы мы держались, что все будет хорошо. 20 мая Саша вместе с другими покинул территорию завода и попал в плен.
Иллюстрация: @neivanmade
Плен
Плен — это был большой шок для всех, мы такого не ожидали. Тем более что, ко всему прочему, был приказ от азовцев, чтобы мы молчали, и от этого было еще труднее. Мы не понимали, что происходит, что будет дальше, как они там будут, что нам делать, — куча мыслей, стресс, ступор.
Затем началась беготня и обзвон всех, нужно было заполнить списки в разных инстанциях для того, чтобы у военнопленного был соответствующий статус и его внесли в списки на обмен. До сих пор проверяю, точно ли все указано, точно ли все записали.
Из плена на связь Саша уже не выходил. Сейчас по крохе, как могу, получаю информацию от тех, кто был с ним там и вернулся по обмену. Говорят, что все хорошо, читает книги.
Обмен
Когда произошел большой обмен 21 сентября и среди освобожденных я не увидела своего Сашу, я не могла в это поверить до последнего, я не знала, как сказать об этом его маме. Удивительно, на этот раз она держалась лучше всех, а я, наоборот, расклеилась. По-моему, это был очень хороший обмен, но более «политический».
Конечно, я радовалась за девушек и поздравляла их всех от всей души — они боролись не меньше других и так же заслуживают увидеть своих родных и любимых. Но в то же время было очень грустно, что мой любимый до сих пор остается в плену.
Однако я такая не одна, нужно вытаскивать всех из этого ада.
Около 750 азовцев до сих пор в плену. Украинское и международное сообщества должны помнить об этом. Все вместе должны продолжать каждый день бороться, каждый день делать кто что может: митинги, рисунки, игрушки — в такой ситуации даже банальный репост помогает.
Ассоциация семей защитников «Азовстали»
Наша организация ведет работу на информационном фронте — мы стараемся не дать миру забыть об этой проблеме и призываем наконец начать действовать более радикально, как в случае с Организацией Объединенных Наций и Международным комитетом Красного Креста. Недавно мы ездили в Женеву, где с 3 по 6 октября встречались с представителями этих организаций.
С ООН обсуждались вопросы условий содержания и состояния здоровья военнопленных защитников «Азовстали», а также пути их решения; с МККК договорено о еженедельном отчете для нашей ассоциации, а также достигнуто соглашение о постоянном контакте. Теперь личные вопросы по военнопленным мы будем решать напрямую с главами миссии, а не через операторов.
Во время этой поездки был проведен митинг на Place des Nations по поводу освобождения всех азовцев. На нем выступили мы с девушками и заместитель командира полка Сергей «Мольфар» Цисарук.
Также мы занимаемся проектом «Наконец-то ты дома» — это боксы с вещами первой необходимости для возвращающихся из плена. Постоянно ходим в разные инстанции, организовываем митинги, перфомансы, выставки и ярмарки — прикладываем максимум усилий, чтобы ускорить процесс обмена. Те ребята, которые вышли из плена, взяли некоторые обязанности на себя.
Я хочу сказать украинцам и миру, что нам нужно не забывать не только о бойцах, но и о войне в целом. У меня внутри все сжимается от мысли о том, что уже пережил мой Саша и что он переживает прямо сейчас — в то время, когда многие ребята хотят уехать из страны, не помогают, а только ноют, как им сложно из-за этой войны. Это меня очень расстраивает.
Война не должна становиться частью нашей жизни, никто не должен к ней привыкать. И если в каких-то областях лучше, чем в других, все должны все равно прилагать усилия, чтобы война как можно скорее закончилась.
