О чем не говорят мамы

Знаете, бывают такие женщины, которые родились сразу с идеальным французским маникюром и никогда не видели стрелок на колготках. И детей они так рожают — без боли и криков, без слез в кабинете гинеколога и без панических атак в магазинах детской одежды. Ходят потом такие, с идеальной осанкой, если мальчик — коляска голубая, если девочка — розовая с оборочками… И нет на них никакой вселенской справедливости: абсолютно спокойные пупсы посапывают в этих высокоэргономичных колясках, ни единым всхлипом не подводят своих идеальных матерей. Не удивлюсь, если они не срыгивают, а памперсы пачкают под цвет пеленального столика.

Я вот почти уверена, что раз в год эти нимфы уезжают на пару дней в какую-то очень глухую деревню, вываливаются в грязи и руками душат маленьких утят, чтобы выпустить наружу все человеческое. Потом на сутки в спа — кровь из-под ногтей вычистить — и снова на год в свой выхолощенный мир высокой культуры быта.

Есть другая крайность: родила на диванчике в кабинете у босса прямо во время скайпа с партнерами из Японии, пуповину закрепила степлером и отдала ребенка няне, не отвлекаясь от имейла поставщикам. С тех пор не виделись, кто у нее там — сын или дочь — посмотреть не успела. Потом в 12 лет ребенок ходит к психологу и пьет прозак, а мама никак не может понять, с чего он так упорно привлекает к себе внимание всеми доступными способами. Например, поджигает машину. Или бреет налысо кота. Или делает на лице татуировку «Анархия — мать моя».

Много есть подвидов мам. Есть такие из стали и кремния: спустя неделю после родов одной рукой печет пироги, второй воспитывает старшенького, малыш через плечо с краюшкой хлеба во рту — и нормально все. Никто не плачет и не запутывается в послеродовых депрессиях. Есть перепуганные, постоянно рыдающие девочки, которые прячутся за спиной решительных бабушек и пап, дорогостоящих педиатров и массажистов, инструкторов по плаванию, йоге, художественной гимнастике, рисованию для грудничков — лишь бы не оставаться со своим кричащим беспомощным младенцем один на один.

Я вот тоже мама. Назову себя, на правах автора, нормальной, живой мамой. Я — обычная девушка, мне тридцать два года, девять месяцев назад я родила сына и даже представить себе не могла, какого размера это потрясение. Вот ты живешь — и вдруг у тебя в теле, в душе и в голове происходит большой взрыв. Ты не из тех, кто составляет календарь овуляций и с двадцати лет пьет перед сном специальный отвар из трав, чтобы мышцы влагалища во время родов проявили максимальную эластичность. Но и не из тех, кто любит погромче высказать свою ненависть к младенцам: мол, как можно терпеть этот орущий конвейер слюней? Ты думаешь — ну, да, когда-нибудь и у меня будет ребенок, наверное, мальчик, и я назову его Борисом….

Я совсем не против выпить вина и даже виски. Люблю работать, люблю добиваться успеха, деньги зарабатывать. Люблю водить машину, дружить, ходить в кино и на концерты, летать на самолетах и совершать спонтанные поступки — вроде потратить все деньги и гори оно все синим пламенем. Было бы большим преувеличением считать меня домашней курицей, которая всю жизнь мечтала выйти замуж, родить четверых и целиком посвятить себя семье.

Но вот это случилось. Моему сыну девять месяцев, его зовут Боря, и я... Вот сейчас будет самое главное признание. Да, это самые страшные слова, и чтобы их произнести в нашем обществе, потребуется смелости не меньше, чем у пресловутых «анонимных» всех.

Все это время я сижу дома в декрете! Да! Не работаю, не хожу по ресторанам, мало читаю, не смотрю кино, редко вижусь с кем-то, кроме мамаш с близлежащей детской площадки, и более того — сижу на гипоаллергенной диете.

Хорошо представляю себе ваши лица. Такие «о боже мой, пошли скорее, меня этот рак мозга точно не настигнет, даже если я рожу тройню». Видела это выражение у многих своих подруг, про друзей вообще разговор отдельный. Много чудных открытий и неожиданных сюрпризов таит в себе материнство, и самый потрясающий из них — общественное порицание. Легкое пренебрежение. Тихие насмешки. Многозначительные переглядывания и закатанные к небу глаза.

Ну да, мне сейчас сложно сфокусироваться на чем-то, кроме графика дневных снов и рецептов овощных пюрешек. Именно пюрешек: называть это взрослым словом «пюре» язык не поворачивается, попробуете — поймете. Это скучно и по важности даже рядом не стоит с проектом по запуску в розничные сети новой модели наволочек для подголовников в Mitsubishi до 2003 года выпуска? Ну, как скажете.

Конечно, гораздо интереснее ездить каждый день по одному и тому же маршруту в одно и то же время, сидеть там девять часов на сломанном стуле, не отрывая глаз от монитора. Гораздо важнее обсудить, кто из депутатов козел, а кто нас сливает. Намного больше пользы для Вселенной приносят беседы в курилке о том, кто с кем спит и кто как похудел, а также обмен фотографиями с очередного фестиваля уличной еды, дворовой еды, еды на крыше, в самолете и среди дикой природы.

У вас все не так? Насыщенная культурными событиями жизнь, осмысленная и социально полезная работа, беседы только о живописи и спасении исчезающих видов животных? Тогда вы вряд ли будете шутить о том, как «мозги в молоко утекли» у вашей коллеги, которая полгода занимается ребенком и не лезет из кожи вон от тоски по тридцати бессмысленным имейлам и бесконечно трезвонящему мобильнику.

Планировала ли я, что стану в глазах общественности «полоумной мамашей» и на 85% обновлю круг своего общения после рождения ребенка? Нет! Я понятия не имела практически ни о чем, что на самом деле ожидает молодую маму. А ведь я — спросите любого — дотошнейшая зануда, прочла все книги о материнстве, до каких успела дотянуться, и от звонка до звонка отсидела курсы для беременных.

Никто не предупреждал меня, что кормить грудью — это больно и круглосуточно. Что вскармливание — это не улыбчивая картинка из рекламы детской присыпки, а постоянно мокрая одежда, бесконечные взвешивания рыдающего малыша и ведение специального дневника: сколько весил до, сколько после, сколько памперсов использовал, какую грудь предпочел....

Никто не рассказывал мне, что первый месяц (а если честно, три месяца) ребенок отказывается мириться с фактом, что его никто не собирается возвращать обратно в теплое и тихое место с бесперебойным источником питания. И плачет от обиды и несправедливости, а ты плачешь вместе с ним потому, что у вас общий гормональный фон, и слезы твоего малыша на части разрывают твою душу.

Не слышала я и нигде не читала, что когда у него наконец пройдут колики, когда кожа у тебя загрубеет настолько, что кормление станет спасением, а не проклятием, когда ты наконец станешь иногда спать по три часа подряд, а значит, перестанешь путать мужа с микроволновкой и рискнешь заглянуть в зеркало, твой ребенок вдруг наотрез откажется проводить время с кем угодно, кроме тебя. А значит — прощайте, маникюр и просто «пойду хоть проедусь пару кружков возле дома».

Я не выбирала этот подход к материнству, не планировала «я стану полоумной мамашей, буду сидеть дома, соблюдать диету, подружусь с другими мамочками на детской площадке, а вся предыдущая жизнь перестанет меня интересовать». Просто я нормальная, живая женщина, я очень люблю своего сына, мне важно, чтобы он не плакал, хорошо рос и имел все, что поможет ему развиваться. Достойная задача, чтобы годик прожить без «зеленых мексиканцев» и спонтанных ночных загулов?

Почему же, скажите на милость, я встречаю в окружающих столько осуждения? Нет, утешать не нужно — убеждения других людей меня волнуют очень слабо. Я точно не стану отлучать малыша от груди и срочно бежать в соседний бар, чтобы залихватски станцевать на стойке, поскольку считается, что только так женщина может быть счастлива, а ребенку нужна счастливая мама. Просто интересуюсь загадочным явлением: откуда вот это не проговариваемое вслух, но довольно распространенное мнение: если ты остаешься в декрете больше четырех месяцев — значит «курица», «чокнулась» и «ну а что еще ей делать, она ж ничего больше не может»?

Почему мужчины, когда речь заходит о грудном вскармливании — а такой момент обязательно наступает, если вы, конечно, молодая мама, — закатывают глаза и выходят покурить? Что тут такого отвратительного, джентльмены, или вас мама с рождения поила шампанским из хрустальных бокалов?

Почему девушки так хвастаются, что рожали прямо за рулем или не выпуская из рук ноутбука, а потом приехали домой с «этим орущим свертком», а дома даже кроватки нет? Чем тут гордиться — что ты умеешь беременеть, а дальше хоть потоп? Ну, супер.

Пожалуйста, отстаньте от молодых мам. Не давайте им оценок и советов, не пересказывайте, как все было у вас, не качайте головой, приговаривая: «Что-то ты совсем бледная, мешки под глазами, пора уже и о себе позаботиться». Не навешивайте на нее ярлыков — еврейская мама, бизнес-мама, полоумная мамаша....

Не спрашивайте со сладкой улыбкой: «А как же там поживает ваш папа, наверное, совсем зачах без твоего внимания и заботы?» Можете — помогите молча. Возьмите на полчаса ребенка погулять в парк, займите его безопасной игрой, дайте маме возможность переодеть прошлогоднюю пижаму не одной, а двумя руками, и выпить хоть три глотка пока не остывшего кофе.

Не можете? Слишком тяжелый труд и большая ответственность? Не хватает терпения, срочно нужно проверить почту? Молчите! Сходите в магазин за упаковкой подгузников и оставьте маму в покое. Вы ничего не знаете о ее ребенке, даже если выкормили и воспитали девять нобелевских лауреатов.

Как долго кормить грудью и кормить ли вообще, сидеть с ребенком самой или брать няню, укладывать его спать в родительской кровати или в детской люльке, носить на руках или оставлять в манеже — эти и все на свете решения по-честному принимает сам малыш. Ладно, будем считать, что это в особо эмоциональных случаях, как у меня. Мамы с более устойчивой душевной организацией все же иногда делают выбор сами. Но нам с вами там делать точно нечего.

---