Хищная Эмма Стоун и полубезумная Оливия Колман: почему вам нужно посмотреть фильм «Фаворитка»

Вообще-то этот фильм должен был выйти раньше. Анонсировали его еще в 2015-м, вместо Рейчел Вайз в актёрском составе значилась Кейт Уинслет, а съёмки планировали на 2016-й. Но тут Лантимос увлёкся «Убийством священного оленя», и «Фаворитке» пришлось подождать. Всё к лучшему для Венеции: греческий режиссёр вернулся на Лидо, где в 2011-м завоевал приз за лучший сценарий полной иносказаний драмой «Альпы». После «Альп» было второе пришествие в Канны, которое и вывело Лантимоса в свет, наградив призом секции «Особый взгляд» за абсурдистскую трагикомедию «Клык». После возвращения из Венеции Лазурный берег всячески обласкал Лантимоса – его следующий фильм «Лобстер» получил приз жюри, а «Убийству священного оленя» досталась ещё одна сценарная награда. Но Йоргос Лантимос, очевидно, не захотел закрепиться в пантеоне каннских режиссёров (к слову, немало их в этом году всё равно сманила Венеция) – и представил на Лидо, пожалуй, самый мастерский из своих фильмов.

Если «Убийство священного оленя» не пришлось вам по душе, можете выдохнуть. Предыдущий фильм роднит с «Фавориткой» лишь вычурный язык, ставший частью фирменного почерка режиссёра. Если же жестокая семейная драма, раз за разом делающая реверансы «С широко закрытыми глазами» Стэнли Кубрика, вошла в список любимых фильмов минувшего года, вычурная речь героев станет одним из многочисленных опознавательных знаков. Да, тема другая, да, антураж максимально непривычный для работ грека, да, сценарий впервые написан не им самим. Но это всё тот же Лантимос: злой, остроумный и находящийся на пике мастерства.

Прежде основой творческого метода режиссёра нередко становились пространные метафоры разного уровня прозрачности. Так, «Клык» воссоздавал едва прикрытый благими побуждениями вездесущий контроль тоталитарного общества, а «Лобстер» обыгрывал давление социума на одиночек. В «Убийстве священного оленя» деконструкции стало больше, а метафор – меньше (если не считать весь фильм аллегорической шуткой относительно классической дилеммы среднеобеспеченных семей Запада – «кого из детей отправить в колледж»). Как это обычно бывает, каннский приз не сработал охранным амулетом против критики. Пожалуй, у Лантимоса ещё не было фильма, который бы разносили зубастее и непримиримее. Заигрывание с «Ифигенией в Авлиде» Эврипида посчитали не в меру претенциозным, а местами – необоснованно схематичным. Я лично присутствовал на показе «Убийства священного оленя», на обсуждение которого один из зрителей эмоционально оспаривал покушение Лантимоса на семейные ценности: «Да не может один пацан шантажировать взрослого мужика и целую семью, что за чушь!» Был бы доволен такой реакцией режиссёр? Рискну предположить, что да.

На смену развёрнутым метафорам пришла завораживающая динамикой и обилием нюансов история. Работа с чужим сценарием пошла на пользу: герои Лантимоса перестали вязнуть в заданной режиссёром мере условности и принялись жить на полную. Оливия Колман, как и Рэйчел Вайз, прежде снималась у Лантимоса в «Лобстере». Она уже играла королев – Елизавету в фильме «Гайд-Парк на Гудзоне» (если не слышали о таком, не расстраивайтесь, немногое потеряли) и Елизавету II в сериале «Корона» (вот его посмотрите обязательно). В «Фаворитке» она воплотила королеву Анну живущей в сложном внутреннем мире, который совершенно оторван от внешнего, где Британия всё ещё ведёт войну, поддерживаемую отнюдь не всеми её патриотами. Временами так и ждёшь от неё фразы, приписываемой Марие-Антуанетте, которая, согласно известной байке, в ответ на известие о бедствующем без хлеба народе простодушно предложила: «Пусть едят пирожные!»

Но анахронизма не происходит. Лантимос снимает «Фаворитку» не для того, чтобы спекулировать на социальном неравенстве XVIII века и уж, конечно, без намерения невесть зачем критиковать монархию. События, происходящие где-то за стенами дворца, мало затрагивают не только королеву, но и других героинь, и нужны, кажется, в первую очередь для создания объёма. Это немалого стоит: в «Клыке», «Альпах», «Лобстере» и «Убийстве священного оленя» есть намёки, штрихи окружающего мира. Но в поле событий фильма он либо не существует, либо как бы возникает по запросу (вспомните девушку, которую отец семейства привозил сыну из внешнего мира в «Клыке»), либо же один закрытый социум сменяет другой, сохраняя статус-кво (тут привожу пример бегства в лес из «Лобстера»). Формально Лантимос соблюдает формулу и в «Фаворитке». Но внешний мир здесь подкидывает новые вызовы, в одной из сцен составляет эффектный контраст дворцу и временами даже становится двигателем сюжета. Кажется, внутренний интроверт Лантимоса понемногу даёт слабину – и это прекрасно.

История королевской фаворитки и любовницы Сары (Рэйчел Вайз), чьё место стремительно занимает её же кузина Эбигейл (Эмма Стоун) становится очередным упражнением Лантимоса – в прекрасном и в жестоком. Химия, возникающая между тремя женщинами, быстро становится куда напряжённее и интереснее его прошлых заходов на территорию триллера. А великолепная Стоун в тандеме с режиссёром играет здесь одну из лучших своих ролей: зубастую и хищную девчонку, вовсе не похожую на её прежние амплуа.

Что-то подобное продемонстрировала Элль Фаннинг в «Неоновом демоне». Только вот героиня Стоун точно не позволит себя сожрать. Но и ей не все по зубам: финальная сцена, наводящая на мысли о «Персоне» Ингмара Бергмана, становится будто воплощением крылатой фразы о том, что позволенное Юпитеру волу уж точно не разрешено. Герои Лантимоса сильны своими поражениями, его фильмы обаятельны теми, кто их наносит.  И на смену необъяснимому Барри Кеогану из «Убийства священного оленя» приходит земная, но от того не менее эксцентричная полубезумная Оливия Колман. Что тут скажешь? Королева жива – да здравствует королева.