Боевая птичка — парамедик с позывным Ласточка родом из Запорожья. До войны занималась творчеством: рисовала, писала книги.
О том, как она стала боевым медиком, который находится на линии огня в самых горячих точках на востоке нашей страны, о том, что чувствуешь, когда на тебя прямой наводкой работает танк, и как, несмотря ни на что, продолжаешь строить планы на будущее, Ласточка рассказала в интервью Лесе Пахариной.
Наша героиня — военный парамедик с позывным Ласточка
Возраст — 24 года
Звание — младший сержант
Опыт — 4,5 месяца на войне
Какими были ваши первые мысли и действия утром 24 февраля?
Честно, мне было очень страшно. Мне не верилось, что это действительно происходит. Мне очень хотелось верить, что все закончится в тот же день, как и началось.
Как вы приняли решение пойти на войну?
Где-то вечером 24 февраля я поняла, что это не на несколько часов, не на один день и даже не на несколько месяцев. И тогда я решила, что должна тоже вступить в ряды Вооруженных сил Украины и внести свой вклад в защиту нашей Родины.
С такими мыслями я пошла в ТрО, которое позже стало воинской частью при ВСУ.
Чем вы занимаетесь на службе и как проходит ваш день сегодня?
На службе я занимаюсь предоставлением домедицинской помощи прямо на поле боя. Я нахожусь вместе с военными на передовой, никуда не уезжаю.
Я тот человек, который доставляет в эвакуационную бригаду раненых. Полагаю, что у меня очень важная миссия. Я делаю все, чтобы стабилизировать пациента, чтобы он выжил и чтобы все с ним было хорошо, чтобы он смог обнять своих родных и друзей, осуществить свои планы и мечты.
Обычно эта работа заключается не только в оказании медицинской помощи при ранении, но еще и в лечении всего моего подразделения. Это примерно 30 мужчин, у которых постоянно что-то случается — у кого болит горло, у кого появляется кашель.
Сегодня мой день проходит спокойно, потому что мы на лечении после контузии. Сейчас я просто раздаю таблетки от контузии, наблюдаю состояние раненых, заполняю документацию. Отдыхаем, насколько это возможно в таких условиях.
Были ли проявления гендерной дискриминации в вашем подразделении?
Ничего такого о своем подразделении я не могу сказать. Все в рамках разумного. К примеру, ребята не позволяют мне носить тяжелые вещи, хотят помочь, как-то облегчить мое пребывание в этом месте. А вот окопы я рою наравне с другими. С этим мне не помогают. (Улыбается.) Хотя физически это достаточно тяжело. Иногда бывают какие-то шутки, но мы все здесь друг над другом шутим, и это нормально.
Какие сложности вам пришлось преодолеть?
Для меня, пожалуй, самой сложной была физическая нагрузка. Я ношу на себе примерно 20 кг, если не больше. Сейчас уже привыкла носить тяжелый бронежилет, каску, автомат, боекомплект, рюкзак и сумку медика, хотя это половина моего веса. И с этим всем нужно ходить постоянно, а иногда и бегать.
Что вас больше всего поразило во время полномасштабной войны?
Постоянно что-то поражает. Но пожалуй, больше всего поразило бесчеловечное отношение россиян к украинцам. Я вижу, как они относятся к людям на оккупированных территориях — просто как к скоту, и это ужасно.
Что не дает вам сейчас упасть духом и сломаться?
Понимание того, что я делаю это не зря. У меня есть семья, есть мужчина, который со мной на фронте рядом, в одном подразделении.
У меня есть планы на будущее. Я хочу издать книгу после войны. И не одну. У меня есть бабушка в оккупированном Мелитополе. И ради этого стоит жить и бороться.
Какие перспективы развития Украины вы видите?
Если честно, я даже не знаю, как ответить на этот вопрос, потому что на самом деле раньше была довольно далека от всего этого. Я писала книги, рисовала. Но мне бы очень хотелось, чтобы наступил мир, чтобы мы все отстроили нашу Украину после войны, чтобы экономика улучшилась, развивался туризм — думаю, что потом многие иностранцы захотят приехать на это посмотреть.
Что вы навсегда измените в своей жизни после войны?
На самом деле война меня уже изменила. Ты не можешь не измениться, когда на тебя прямой наводкой работает танк. Ты не можешь не измениться, потому что вся твоя жизнь пролетает в те две секунды, когда в тебя летит снаряд. Это ужасно. У тебя перехватывает дыхание, внутри все сжимается. Каждые две секунды ты меняешься, ты переосмысливаешь всю свою жизнь.
Все мои комплексы ушли тогда, когда в меня стрелял танк. Думаю, что после войны я стану более открытой, более откровенной.
Когда мы вышли из окружения — это был самый радостный момент моей жизни. Ибо уже через два часа на нашей позиции были вражеские танки. Такие ситуации тебя реально меняют.
Что вы хотите сказать сегодня украинцам и миру?
Я хотела бы сказать украинцам, что нет невозможных вещей. Я думала, что собрать 100 тысяч гривен на медицинскую машину, которой у меня нет, невозможно. Но мы собрали вдвое больше, чем я просила. И это реально невероятно, я действительно не ожидала такого.
Сила украинцев в единстве. Сила украинцев несокрушимая. Мы все должны держаться друг друга. И верить в себя и в свою победу.
Читайте также:
Женщины на фронте: 10 вопросов офицеру ВСУ Виктории Кравченко
Женщины на фронте: 10 вопросов снайперу Евгении Эмеральд
Женщины на фронте: 10 вопросов добровольцу ВСУ Александре
