Сегодня волонтерское движение в Украине – это многотысячная армия. По всей стране под пулями и невзирая на вой сирен волонтеры плетут сетки, развозят лекарства, раздают еду, эвакуируют детей и прорываются на фронт с бронежилетами. Держа тыл, они значительно поддерживают военных и каждый день приближают нашу победу. Чтобы рассказать о таких небезразличных людях, для которых нет непосильных задач, ELLE.UA запускает рубрику «Волонтерский фронт». Наша первая героиня — Виктория Родько из штаба «Киев Волонтерский», которая на любую просьбу реагирует мгновенно: «Взяла в роботу. Скоро буду».
Чем ты занималась до войны? Что тебя подтолкнуло стать волонтером?
До войны я была певицей в группе OY Sound System и работала тренером в тренажерном зале. Даже 24 февраля, несмотря на все новости о нападении россии, я вполне серьезно собиралась на работу. Мне до конца не верилось в худшее. Когда все стало очевидным, я решила уехать куда-то под Киев. Но что-то меня постоянно останавливало, поэтому я осталась. Первые четыре дня были самые сложные, потому что никто не понимал, что происходит: воздушные тревоги, сирены, комендантский час. 28 февраля я решила выехать на своем автомобиле в город. Мои знакомые попросили отвезти их на вокзал, чтобы они смогли эвакуироваться во Львов. И когда я вышла за пределы квартиры, мне стало как-то поспокойнее. Да, по Киеву стояли блок-посты, ощущения были необычными, но понимание того, что я что-то делаю, придавало мне уверенности. Не могу сказать, что в какой-то момент я приняла решение стать волонтером. У меня просто было желание каким-то образом приобщиться к активностям. После того как я вывезла знакомых, я сделала у себя в Instagram сторис, что готова помогать людям, которым нужно куда-то добраться. Сразу посыпались запросы. Затем со мной связалась девушка, которая попросила меня забрать сырье из одного кафе и отвезти на другой адрес. Впоследствии я попала в кафе «Дублер», где уже находился минимальный штаб. Так началось какое-то движение.
Какую помощь оказывает твой волонтерский центр? Чем занимаешься сейчас ты?
Первые дни я продолжала эвакуировать людей. Помню, как забрала с Куреневки семью — маму, бабушку и двух сыновей. Они постоянно сидели в подвале, эмоционально были очень подавленными. И вот как только я их оттуда вывезла, на следующий день в их дом прилетело. Я поняла, что спасла этим людям жизнь. И почувствовала, что надо делать еще больше: в частности, искала продукты и развозила их нуждающимся.
Параллельно с этим меня добавили в чат водителей, в котором на тот момент было человек 40. Мы забирали из ресторанов готовые порции, отвозили их на блок-посты, ТрО, ВСУ, в больницы, а также начали между собой понемногу знакомиться. Это было очень интересно: кто-то пиарщик, кто-то спортсмен, кто-то художник, и всех нас объединила одна общая миссия. Так с течением времени сформировался штаб «Киев Волонтерский». Сейчас он уже существует официально, имеет сайт, Instagram и получает первые донаты, которые хотя бы частично покрывают расходы на сырье. Потому что в начале войны нам предоставляли продукты бесплатно, а сейчас процесс несколько усложнился, ведь ресурсы у людей начали иссякать. «Киев Волонтерский» — это объединение многих ресторанов Киева, которое ежедневно готовит 12-15 тысяч порций. Логистика такова: каждый день по запросам мы получаем порции, которые водители потом развозят по определенным точкам.
Когда мне захотелось делать чуть больше, я начала заниматься именно хлебом. Теперь я распределяю, кому и сколько нужно хлеба, нахожу контакты ресторанов, координирую процесс. Вчера была очень интересная ситуация. Один из ресторанов нуждался в муке, чтобы печь хлеб. Я сделала сторис: «Чтобы мы смогли продолжить работу, нужно 200 кг муки. Если можете как-нибудь помочь, буду благодарна». И буквально через два часа знакомые набросали мне пять тысяч гривен, я сразу же поехала закупила 240 кг муки, отвезла ее и сделала фотоотчет, чтобы люди знали, куда пошли их деньги. Такие моменты очень вдохновляют.
.jpg)
Три дня назад мы решили поехать в Бучу, Ирпень и Бородянку. Собрали гуманитарку на 10 машин. То, что мы увидели, было страшно: разрушенные города, разрушенные жизни. Как человек с очень бурной фантазией я дорисовывала в воображении те события, которые могли происходить там. Удивляюсь, как реагировала моя психика: я спокойно смотрела на ужасы, почти ничего не чувствуя. Но после того, как я вернулась домой, я ощутила острую потребность делать еще больше. Меня поразили глаза людей. Даже цвет кожи у них был какой-то земляной, так долго они сидели в подвалах без солнца. И эти женщины, подходившие к нам брать продукты, больше всего хотели выговориться, рассказать, что им пришлось пережить.
Я поняла, что помочь человеку можно не только едой, но и соучастием. Важно сказать, что он сильный, что ты сочувствуешь ему, что гордишься его стойкостью.
Эти люди просили нас приезжать почаще хотя бы просто поговорить. Так что мы собираемся ехать еще. И если первый раз я ехала как волонтер-пассажир, то сейчас хочу уже ехать на своем авто. Я запросила гуманитарную помощь, чтобы везти людям конкретно то, что им нужно. Возможно, возьму с собой пассажиров, которые будут документировать и фотографировать. Потому что это тоже важно, нам нужно освещать эти события и не давать забывать миру, что у нас война.
Как выглядит твой обычный военный день?
Военный день стал для меня обычным днем. Я просыпаюсь и сразу проверяю Instagram на запросы. Я до сих пор занимаюсь организацией эвакуации людей из Чернигова — мне каждый день пишут водители: «Мы сегодня выезжаем, у нас есть столько-то мест, можем взять столько-то людей». И я снова публикую сторис. Отмечу, что у меня действительно не так много подписчиков (4600), но это очень качественная аудитория, от которой я получаю мощный фидбек. Сейчас также поступают запросы об эвакуации из сел под Черниговом, в которые очень трудно доехать. Буквально позавчера наши ребята эвакуировали женщину с ранением в голову. Ее дом разрушил вражеский снаряд, и она была вынуждена жить у соседки. Связи в селе почти нет, людей осталось очень мало. Она хотела дать ребятам деньги, но мы денег никогда ни от кого не берем, поэтому она уговорила их взять несколько кур как знак ее благодарности. И я очень горжусь водителями, которые берут такие запросы. Ведь в города уже практически постоянно кто-то едет, а вот в деревни, которые разрушены не меньше, почти никто ехать не хочет либо из-за разрушенного моста, либо из-за опасности. И когда ребята соглашаются, понимая, что едут даже за одним человеком, это вызывает восхищение. Вот в такой координации и проходят мои дни.
Наверное, за эти полтора месяца тебе многое пришлось увидеть и услышать. Какая история тебя поразила больше всего?
За это время было очень много историй. Но больше всего меня поражает то, как я сейчас воспринимаю людей. С кем-то, кто был раньше близок, мы с начала войны потеряли связь, а некоторые дальние знакомые мне сейчас активно помогают. Так, мои клиенты, с которыми я работала 10 лет назад, выслали мне турникеты из Польши, узнав, что они мне нужны. От нашего фонда водители ехали на эвакуацию людей из Чернигова, и мы собирали им бронежилеты, аптечки и т.д. За день я собрала много всего необходимого, причем 80% бесплатно.
.jpg)
Люди, выехавшие из Киева, помогают искать контакты, они мои руки: я просто приезжаю по указанному адресу и забираю необходимое. Поэтому больше всего сегодня меня поражают наши люди.
В какие моменты тебе бывает страшно?
Сначала я боялась сирен и когда что-то рядом прилетало (было и такое). Но сейчас боюсь только ночи. Потому что днем, даже при сиренах, ты делаешь что-нибудь полезное и не обращаешь внимания ни на что. А вот когда уже ложишься вечером в постель, читаешь об объявлении тревоги и думаешь: прилетит в твой дом или не прилетит. Жизнь сейчас жутковата, но я благодарю Бога, что он меня бережет.
Что тебе помогает не падать духом? Где ты сейчас черпаешь силы, чтобы помогать другим?
Не падать духом помогают эмоции людей. Когда ты просто сидишь и заполняешь какие-то таблички или ищешь сырье — это хорошо, но когда ты выезжаешь на место и видишь результат своей работы — это вдохновляет и стимулирует делать еще больше. Я очень хочу поехать снова в Бучу и Ирпень, но понимаю, что мне нужно время подготовиться.
Что бы ты сегодня хотела сказать украинцам и миру?
Сейчас отовсюду раздается месседж, что нужно возвращаться к нормальной жизни. Я считаю, что нормальной она уже быть не может. Она будет иной, послевоенной, более эмоциональной, но точно не такой, какой была раньше. Я очень хочу, чтобы ни один украинец не забыл эту войну и хотя бы на один процент приобщился к общему делу. Даже если вы в Европе, найдите какой-нибудь контакт, поддержите кого-то финансово. Помогать можно даже на расстоянии. Я очень горжусь нашими людьми и нашими Вооруженными силами, они делают для нас нереальные вещи. Сегодня даже мысль о них — это уже помощь.
