Первая леди Украины Елена Зеленская в интервью с главным редактором испанского ELLE Бенедеттой Полетти рассказала о том, что она испытывала в первые минуты после начала полномасштабного российского вторжения, запускает ли гуманитарные проекты для поддержки украинцев и какова роль женщины во время войны.
Елена, расскажите, пожалуйста, где вас застала война?
Я могу рассказать такую же историю, что и миллионы украинцев. Мы были дома, вся наша семья. Война разбудила нас взрывами в четыре утра. С того дня муж фактически живет на Банковой, в своем офисе, и мы не виделись первые месяцы войны — разговариваем только по телефону.
Пока президент сосредоточен на защите своей страны от российской армии, какие главные задачи сейчас у вас как первой леди?
Те, что вообще возложены на первую леди любой страны, — гуманитарные проекты. Только в войну они стали еще более актуальны.
Благодаря инициированному мною в прошлом году Саммиту первых леди и джентльменов мира наше сообщество активно помогает украинцам за границей. Совместно с первыми леди, правительствами разных стран, активистами и волонтерами мы организовываем эвакуацию больных детей и детей-сирот за границу. Это дети, чье лечение война поставила под реальную угрозу, и им нужен мир, чтобы выздороветь.
Регулярно очередная группа автобусов в сопровождении медиков пересекает польскую границу — и в этот момент мы понимаем, что спасли еще несколько десятков жизней. На сегодняшний день (на конец апреля) состоялось уже 14 таких конвоев, которыми вывезли более 515 украинских онкобольных детей. Эти дети продолжают лечение в клиниках Европы, в том числе в Испании, а также в США и Канаде.
Отдельная инициатива — это вывоз в другие страны специализированных учреждений, где проживают дети, лишенные родительской опеки, в том числе дети с непростыми диагнозами. Большую группу из 112 детей мы вывезли в австрийский Тироль и 2 группы (75 детей) в Швейцарию.
Также совместно с украинским Институтом книги, Министерством иностранных дел и Министерством культуры и информационной политики мы запускаем большой культурный проект «Книги без границ» для украинских детей, вынужденно покинувших Украину из-за войны — ведь многие семьи покидали дома и брали с собой минимум вещей, надеясь вернуться через несколько дней домой. Наша задача — поиск партнеров для обеспечения печати и распространения украинской детской литературы среди таких детей. В Польше, Чехии, Швеции, Норвегии и ряде других стран уже началась печать книг. А значит, украинские дети уже совсем скоро получат свои экземпляры. Надеюсь, что и в Испании этот проект найдет партнеров и друзей для его реализации.
Еще одно мое направление работы — информационный фронт: пытаюсь доносить правду о войне в Украине через обращения и интервью, а также с помощью концертов в Европе в поддержку Украины. У нас были сомнения: уместна ли музыка во время войны? Но уже после первого концерта мы поняли — нужна. Ибо искусство противостоит разрушению. К тому же эти концерты помогают действенно — вырученные на них средства идут на гуманитарную помощь тем самым детским домам или больницам в Украине. Там нужно все — от лекарств до еды.
Также мы помогаем детским домам семейного типа, многодетным семьям, пожилым людям, которые остались и проживают на освобожденных территориях Киевщины и не только: бытовой и компьютерной техникой, продуктами, средствами гигиены — вещами первой необходимости, которые, я очень надеюсь, благодаря нашим усилиям приезжают вовремя и именно тем, кто в этом нуждается больше всего.
На официальных мероприятиях с президентом вы всегда находились на втором плане, однако ваша деятельность с началом войны привлекла к вам большое внимание. Как вы справляетесь с таким повышенным вниманием?
Я уже как-то говорила — ТАКОГО внимания из-за трагедии моего народа я точно не хотела. И не воспринимаю его как внимание к себе. Мне хочется думать, что это внимание к Украине, поэтому стараюсь выражать именно ее нужды и боль.
Ваш аккаунт в Instagram — пример того, как жизнь может измениться за несколько минут. Просматривая ваши посты в мирное время, мы видим счастливые, вдохновенные фотографии. Без сомнения, Instagram сейчас — сильный инструмент для заявлений. Как считаете, какого резонанса вы достигаете через соцсети?
Как я уже говорила, хотелось бы вызывать резонанс другой ценой. Например, продолжать наши мирные проекты по полезному детскому питанию или развитию безбарьерности в стране. Действительно, за два месяца войны у моих социальных страниц плюс 1,2 миллиона новых читателей. И это не только те, кто понимает украинский: большинство своих постов я уже перевожу на английский, потому что таков запрос читателей со всего мира.
А чего я этим добиваюсь? Правды.
Я хочу распространять правду о том, что происходит в Украине, где идет развязанная Россией захватническая преступная война, которая не щадит мирных людей. Я начала акцентировать на этом с первых дней, когда стало ясно, что Россия лжет и собирается лгать дальше — о том, что не трогает мирных жителей, например. Поэтому моя миссия — рассказывать правду настолько, насколько слышен мой голос в мире.
В вашем аккаунте вы много говорите о женщинах-военных, волонтерах, художницах и писательницах, которые готовы воевать на одном уровне с мужчинами, чтобы защищать свою страну. Какую роль в войне играют женщины?
Я бы сказала, феномен украинской женщины — что она на всех фронтах, не только на чисто военном. У нас вообще очень «женская» страна — женщины доминируют во многих областях: от медицины до образования, во многих государственных службах.
А сейчас, к сожалению, и лицо нашей эмиграции — женское. И хотя я за гендерное равенство в возможностях и всегда за равные возможности и зарплаты у женщин и мужчин, скажу сейчас — хорошо, что не все наши женщины военнообязанные, потому что кто сейчас вывозил бы в безопасные места детей и пожилых людей?
Среди главных задач наших женщин сейчас не только защита и обеспечение, но и спасение.
И, честно говоря, зная истории, как женщины на простреленном автомобиле вывозили своих и чужих детей, родителей и соседей под обстрелами, и находили для каждого доброе слово и поддержку — я бы всем таким женщинам давала звание героя-спасателя. Ибо это настоящие спасательные миссии.
Многие украинки подвергались пыткам и насилию, многих жестоко лишали жизни. Как мы можем защитить женщин во время войны? Я бы хотела спросить вас о стариках и детях, о самых уязвимых жертвах войны. Как можно их защитить?
Мне страшно это говорить, но на этой войне, развязанной Россией, никто не может чувствовать себя в безопасности. Ни женщины, ни дети, ни пожилые люди. Это враг, не соблюдающий никаких правил чести. Как мы увидели из ужасных примеров Бучи, трагедий Мариуполя, обстрелов Харькова, Чернигова, Одессы — мирных людей истребляют и мучают цинично и сознательно. Сотни примеров пыток и десятки примеров изнасилований женщин и детей — и это только те, о которых мы знаем. Это страшная судьба оставшихся под оккупацией. Но россияне убивают не только в оккупированных городах, а во всех, до которых могут долететь их ракеты. Вы слышали о трагедии в Одессе? Там погибли три поколения женщин семьи: 3-месячная девочка, а вместе с ней ее мама и бабушка! Вы знаете об обстреле вокзала в Краматорске? Там погибло более 50 человек, четверо детей, ожидавших эвакуации... Вы знаете, наверное, что в Харькове погиб пожилой мужчина, который был узником Освенцима. Он пережил немецких захватчиков и не пережил русских. На обочинах всех атакованных россиянами регионов десятки расстрелянных автомобилей с надписью «Дети». В них погибли целые семьи.
Что я могу ответить на это, как обезопасить наших людей?
Остановить Россию! Наша армия это делает. Именно для того мы просим у мира хотя бы оружия. Если НАТО не захотело закрывать над нами небо (а это тоже обезопасило бы нас).
Хотя если ставить вопрос шире: как обезопасить от России всех женщин, детей, пожилых людей других стран — придется давать более решительный ответ. Но отвечать на этот вопрос придется уже другим армиям мира.
Вы всегда придерживались стратегии soft power, культурной дипломатии. Сейчас в этой ситуации считаете ли вы своей ответственностью сохранить эти инструменты диалога?
Считаю и храню. Нашей soft power является Саммит первых леди и джентльменов, основанный в Киеве в прошлом году. В еще мирном Киеве. А работать этому сообществу приходится именно сейчас, в условиях войны. И кроме того, что мои коллеги поддерживают нас информационно, они заботятся о беженцах, их интеграции. На войне должно говорить не только оружие, но и здравый смысл и эмпатия — именно это и есть мягкая сила. Она обязательно должна быть там, где особенно жестко.
Что касается культурной дипломатии, я пытаюсь координировать усилия многих наших посольств, которые устраивают концерты в поддержку Украины. Каждый проданный на них билет — это детское питание, лекарства, другая жизненно важная помощь для украинцев. Не говоря о том, что искусство, музыка, культура — это тоже фронт, где гармония и красота побеждают хаос и разруху.
Кроме того, я не могла не воспользоваться возможностью и выступила во время открытия украинского павильона на биеннале — каждый наш экспонат, туда доехавший, несет на себе пепел войны. Каждый автор либо побывал под обстрелами, либо должен был спасать родных. Поэтому даже в таком идиллическом городе, как Венеция, мы свидетельствовали о войне в Украине, о музеях и библиотеках, которые уничтожают оккупанты. Так что культурная дипломатия тоже сейчас работает.
Моя коллега из украинского издания ELLE, главный редактор Соня Забуга, сделала невозможное и выпустила журнал под бомбежками. Кроме того, она активно участвовала в международных цифровых конференциях и рассказывала всему миру о том, что происходит в Украине. Как вы думаете, сколь важна роль прессы в эти ужасные дни?
Я даже делала об этом пост — о погибших журналистах. У нас их уже больше 23. И это я считаю не только украинских отважных медийщиков — в частности, фотографа Макса Левина, который пошел снимать вторжение россиян на его родную Киевщину и был ими расстрелян; Виктора Дедова — оператора мариупольского ТВ, настоящего летописца этого города, на чьих фото сохранился неразрушенный мирный Мариуполь, а сам автор погиб под завалами собственной квартиры. Я говорю и о безусловно героических иностранных журналистах, таких как американец Брент Рено, также погибший в Ирпене.
Все эти люди хотели одного: доносить правду.
А на этой войне правда — особенно опасное для врага оружие, и потому он целит в журналистов. И они в группе риска так же, как и солдаты.
Но не нужно забывать, что каждый из нас — журналист. Мы имеем доступ к соцсетям, можем свидетельствовать об увиденном, собирать и обнародовать происходящие вокруг истории.
Главное — свидетельствовать правду и только правду.
Есть такая поговорка, что историю рассказывают победители… Но пока идет война, все превратились в ньюсмейкеров. Как отличить правду от лжи? Какую самую дурацкую ложь вы бы хотели опровергнуть?
Ее так много, этой лжи со стороны России, что можно даже выбирать... Не хочу этого делать, потому что каждое повторение лжи усиливает ее. Я хотела бы опровергнуть главный лживый посыл, с которым Россия идет к миру.
Будто бы нападать на другую страну — можно, это правильно, это можно как-то объяснить.
И на эту дефектную псевдологику ведется много людей в мире.
«Не все так однозначно» — вот признак того, что ваш собеседник подхватил этот «русский вирус».
Нет, люди. Все однозначно. Если на ваших глазах в темном переулке бандит начинает резать человека, вы не скажете «Не все так однозначно!». По крайней мере, если вы нормальны, вы сразу поймете, что нападающий не прав и броситесь на защиту. Что может быть «неоднозначно» с украинским положением?
Что больше всего на вас повлияло после начала полномасштабной войны?
Мне кажется, что у всех украинцев было одинаковое потрясение — война началась в нашей мирной стране. Мы всегда были мирными людьми. Никто никогда не мог представить себе, что мы будем вынуждены спать в бомбоубежищах, спасать своих детей, хоронить своих погибших. Это потрясение только росло с каждым днем, а сейчас превратилось в большую жажду победы. Потому что правда за нами. Потому что добро должно победить зло.
Как переживают эту ситуацию ваши дети? Как вы объясняли им происходящее, когда началась война?
Я очень часто отвечаю на этот вопрос и, поверьте, никакого педагогического секрета точно не скрываю. Я просто говорю с детьми обо всем, что их волнует, как со взрослыми. Так было и до войны, и будет после.
Я хотела бы процитировать недавно сказанные вами слова: «Чтобы выдержать все это, нужно двигаться дальше. Насколько я знаю, все украинцы так и поступают». Сохранять надежду, быть стойкими — это проявление мужества. Что такое смелость во время войны?
Смелость — это не значит не бояться. Ибо человек не робот. Смелость — делать свое дело на своем месте. У кого она — воевать, у кого — спасать, у кого — кормить. У энергетиков, железнодорожников, коммунальщиков, чтобы все системы города и страны функционировали. У работников зоопарков — заниматься братьями меньшими. Вы знали, например, что несколько работников многострадального харьковского зоопарка, который все время обстреливают, погибли, потому что пытались накормить животных? Вот что значит настоящая отвага и героизм. Это не одноразовый подвиг. Это повседневная обычная работа каждого для всех и наоборот.
Что бы вы хотели донести до всех, кто прочтет это интервью?
Что это не только война Украины. Что она уже в Европе. Мы очень благодарны, что европейцы помогают нашим людям, вынужденно покинувшим дома, — это невиданная самоотверженность. Но вся наша страна не может переселиться в безопасное место. Ибо враг будет продвигаться дальше. Он не остановится на наших сломанных судьбах. В нынешнем глобальном мире и войны глобальные.
Поэтому прошу мир не относиться к этой войне как к происходящей где-то за крепкой соседней стеной. В мире нет стен. И ракеты их легко пробивают.
Пожалуйста, оставайтесь с нами в этой борьбе. Ибо это общая борьба.
Команда:
Фото: Stephan Lisowski
Стиль: Наталья Осадчая
Продюсирование: Анастасия Белоус
Макияж: Светлана Рымакова
Прически: Александра Кущева
Ассистенты beauty-отдела: Анна Жадько, Анастасия Борисова
Ассистенты фотографа: Александра Цуркан-Гафер, Андрей Лозовой
Ассистент стилиста: Леся Василюк
Локация: НТУУ «Киевский политехнический институт имени Игоря Сикорского»
Фотографии — с архивной съемки ELLE Україна в 2021 году
