Что же они раньше-то молчали? Это главная наша претензия к харрасмент-скандалам. И действительно, чего они? Да, вступали в сексуальные отношения с Харви Вайнштейном. Но главные роли получали? «Оскары» получали? А теперь, значит, передумали. Не по-людски. У нас вообще много претензий к западным демократиям. Они все время неправильно развиваются. Хорошо, что есть мы, — всегда объясним и укажем на ошибки.
Вначале в украинском фейсбуке писали о теориях заговора. Говорили, что это Трамп во всем виноват. Что это он мстит Голливуду за то, что не поддержали на выборах. Замысел Трампа в том, чтобы ударить либеральную интеллигенцию по самому больному — по аморалке. И так одного за другим, от Вайнштейна до Вуди Аллена, уничтожить весь Голливуд.
Затем высказались лидеры мнений в том смысле, что хорошего человека обидеть может каждый. И писали об охоте на ведьм. Интересно, что жертв харрасмента (не Харви Вайнштейна или Кевина Спейси, а жертв) почти не обсуждали. Особенно в хорошем смысле. Обязательно указывали, чего та или другая жертва добилась благодаря харрасменту, перечисляли списки главных ролей, наград и гонораров. То есть не сочувственный тон, который вроде бы должен быть. Человек пережил насилие, вынужден был с этим жить, справляться. Затем еще раз к нему вернуться, обвинить насильника.
Считается, что в Украине только 10% жертв сексуального насилия обращаются потом в правоохранительные органы. Это тоже интересно. Потому что главный мотив не обращаться в правоохранительные органы — осуждение общества. И никогда не было понятно, как это. Человек стал жертвой преступления, а его осуждают. Теперь, после американского харрасмента и того, как это обсуждается у нас, стало понятнее.
Когда Times на обложке «Человек года» разместил коллективный портрет жертв сексуальных домогательств, у нас это проигнорировали. Нечего было обсуждать. Мол, что с них взять — американцы.
Зато когда французская Le Monde опубликовала письмо Катрин Денев и еще 99-ти знаменитых француженок, это стало глотком свежего воздуха! «...Настойчивое и неуклюжее приставание — это не преступление», «Галантность — не признак агрессивного мачо...» и «Мужчины теперь вынуждены отказаться от работы только из-за того, что дотронулись до чьей-то коленки» — вот же оно! Значит, мы не сумасшедшие. Вот и француженки тоже считают все эти харрасменты идиотизмом — обрадовались у нас. То есть в стране, где ежедневно фиксируются более трехсот случаев домашнего насилия. По данным Украинского института социальных исследований, только 32% украинских женщин считают насилием унижения, 27% — оскорбления, 49% — побои и только 56% украинок готовы считать насилием изнасилование. Но ведь Катрин Денев говорит, что можно хватать за коленку, что ничего страшного...
Приятно, что нам наконец-то есть кого поддерживать. Хотя Катрин Денев говорить легко. Мало где в мире борьба за права женщин имеет такую серьезную историю и мало где в мире эти права так защищены. Вполне естественно, что часть француженок видит в американских харрасмент-скандалах угрозу. Борьба с объективацией за то, чтобы женщина воспринималась как человек, а не как сексуальный объект, после американских скандалов ведет к еще большей объективации. На женщин навешивают ярлык жертвы, выделяют в особую категорию. Получается, существуют люди (мужчины) — и они не должны обижать женщин, существ более слабых и зависимых. «Не нужно меня оберегать. Я не хрупкое беззащитное существо», — пишет в другой французской газете Libération писательница Лейла Слимани.
В эпицентре харрасмент-скандала, то есть в США, такие дискуссии пока отсутствуют. Непонятно, что можно говорить, а чего уже нельзя. И непонятно, кто будет следующим. Ситуация для Украины хорошо знакомая.
Фотограф Терри Ричардсон — опасный педофил и извращенец? Предлагает несовершеннолетним моделям во время съемок трогать свой эрегированный член, и об этом все знали еще десять лет назад? Не может быть! Какой ужас! Прокуроры в Украине берут взятки? Какой кошмар! Вот бы никогда не подумали! Немедленно в тюрьму!
Что же вы раньше-то молчали?
Квентин Тарантино не сразу разобрался в ситуации и вначале заявил, что Харви Вайнштейн ему, конечно, друг, и только потом присоединился к линчеванию. Мерил Стрип тоже не успела. Возле ее дома и студии появились плакаты She knew («Она знала»), где Мерил Стрип рядом с Харви Вайнштейном. Но ничего не знала — вот и на «Золотой глобус» пришла, поддерживая черный дресс-код движения Time’s Up, понимающе кивала на резкие заявления Опры Уинфри и Натали Портман — конечно, не знала, ну откуда?
Мэтт Дэймон ни за кого конкретно не заступался, только и сказал, что нужно разобраться, нельзя же так, все случаи разные. «Между насилием и похлопыванием кого-нибудь по попе существует большая разница», — не подумав, заявил актер. За что сразу поплатился. «Насилие, растление, похлопывание по попе — все это звенья одной цепи», — ответила ему Алиса Милано, актриса, запустившая в свое время флешмоб против сексуального насилия #MeToo. «Все составляющие сексуального насилия, о которых говорит Мэтт Дэймон, — это боль и унижение, и все они являются следствием укоренившегося в нашем обществе патриархата», — заключила актриса. Полемика с Дэймоном еще продолжалась какое-то время. Но в итоге актер сказал, что все понял. «Настало время, когда нужно сесть на заднее сиденье и заткнуться», — заявил он.
Это очень похоже на заявление стендап-комика Луи Си Кея, которого обвинили в харрасменте несколько месяцев назад. «Свою долгую и счастливую карьеру я потратил на то, чтобы говорить все, что думаю. Сейчас я сделаю шаг назад и буду слушать».
К похожему выводу уже пришло большинство публичных мужчин в Америке. Вот выходит Сет Майерс, ведущий «Золотого глобуса», и говорит: «Здравствуйте, леди и оставшиеся джентльмены...» И что ты будешь делать? Надо же как-то реагировать. Пошутить в ответ или просто высказаться. Но нет. Поднимается за статуэткой очередной лауреат-мужчина и говорит: спасибо маме и продюсеру, очень рад, говорит.
Как вести себя мужчине, когда женщины все в черном (дресс-код Time’s Up) и говорят только о сексуальных домогательствах, пока не ясно. Может быть, в будущем что-то прояснится. Тогда и мы будем делать какие-то выводы.
