Возвращаясь домой вечером, автоматически держишь ключи как инструмент самообороны. Проверяешь заднее сиденье автомобиля. Не садишься в лифт с незнакомцами. Избегаешь оставаться наедине с некоторыми коллегами или шефом. Такие «меры предосторожности» соблюдает чуть ли не каждая из нас и уж точно каждая столкнувшаяся с насилием в той или иной форме, но до флешмоба #ЯНебоюсьСказати о масштабах проблемы многие даже не подозревали. О ежедневных, регулярных случаях насилия говорить не принято. Стыдно, страшно и зачастую бессмысленно: пострадавшие сталкиваются с равнодушием на всех уровнях, включая правоохранительный, равно как и с отношением «сами виноваты».
Насилие не зависит от возраста, внешности или физической подготовки. Оно может произойти с каждой. Мне показалось, что люди этого просто не знают.
Движение #ЯНебоюсьСказати, начавшись с поста журналистки Анастасии Мельниченко в фейсбуке, внезапно прорвало плотину молчания. Всего за сутки под хештегом появились сотни историй — как от переживших насилие, так и от сочувствующих, шокированных, неравнодушных. Спустя пару дней флешмоб охватил уже российский и англоязычный сегменты соцсетей, о нем написали все СМИ — от общественно-политических до глянцевых, к комментариям подключились психологи, политики, лидеры мнений. К заслугам #ЯНеБоюсьСказати можно причислить активизацию работы над ратификацией Стамбульской конвенции, которая поможет более эффективно бороться с насилием против женщин. О том, что еще может изменить в нашей жизни отказ от роли молчаливой жертвы, рассказывает автор флешмоба Анастасия Мельниченко.
НАЧАЛО
Это было эмоциональной реакцией на обсуждение в соцсетях одной истории. Мужчина описал, как нашел в парке избитую, ограбленную и «скорее всего, изнасилованную» женщину, оказал ей помощь… но его история оканчивалась не словами сочувствия или сожаления, а советом «не ходить вечером по парку». Такое обвинение меня возмутило, и я написала об этом у себя в фейсбуке. Тогда же в комментах я прочла много подобных мужских высказываний: мол, нужно было брать уроки самообороны, не ходить вечером одной... И я осознала, что проблема массовая — это как часть культуры. Насилие не зависит от возраста, внешности или физической подготовки. Оно может произойти с каждой. Мне показалось, что люди этого просто не знают.
Если бы женщина рассказала о чем-то сама, она бы столкнулась с обесцениванием и обвинениями.
Поэтому в статусе, с которого началось движение #ЯНеБоюсьСказати, я описала случай насилия, произошедшего со мной, несмотря на то что я с 18 лет хожу на курсы самообороны и занимаюсь разными видами борьбы. Тогда я ничего не могла сделать — напавший мужчина физически был намного сильнее, чем я. Очень мало женщин способны побороть даже довольно слабого мужчину: больше помогают психологические способы атаки, что-то шоковое, выводящее насильника из равновесия. В конце моей истории я предложила хештег, которым могут пользоваться те, кто захочет рассказать свою историю.
ЛАВИНА #ЯНЕБОЮСЬСКАЗАТИ
Почему это сработало? Я думаю, что в Украине люди ждут, когда им разрешат говорить, когда кто-то первый начнет. Я виртуально как будто махнула рукой: можно! И это стало трещиной в дамбе — она прорвалась и полился поток историй, которые раньше люди не рассказывали, потому что боялись обвинений, потому что было стыдно. У женщин появилась возможность осознать, что их вины нет, что они не какие-то особенно испорченные, что вокруг сотни и сотни других, у кого в жизни был подобный опыт. Это похоже на акт массового героизма: не зря в Украине есть поговорка «Гуртом і батька легше бити». А если бы женщина рассказала о чем-то сама, она бы столкнулась с обесцениванием и обвинениями. Но подобных историй были сотни — значит, было пространство для солидарности и взаимопонимания. В этом контексте невозможно переоценить ощущение поддержки со стороны известных людей как публичных адвокатов. Мне кажется, важной была поддержка Саши Кольцовой из группы «Крихітка». Она написала очень яркий пост о том, что если бы все женщины, пострадавшие от насилия, надели красную одежду, планета стала бы похожа на кровавое пятно. Этот образ позволяет понять и представить масштабы проблемы.
.jpg)
СЁСТРЫ
Симона де Бовуар писала, что женщин объединяет только их пол, но они почему-то не объединяются по половому признаку. Я сама много лет ношусь с идеей сестринства, которая время от времени переживает в моем сознании некий кризис. Мне кажется, что хештег #ЯНеБоюсьСказати помог женщинам ощутить свое единство, несмотря на разный социальный статус или происхождение, — насилие может произойти и с бедными, и с богатыми, и с горожанками, и с деревенскими жительницами. Женщина может открыться другой женщине, услышать слова поддержки и ее собственную историю.
HE FOR SHE?
Меня приятно удивила реакция мужчин. Многие писали о том, как с удивлением осознали, что какие-то их поступки могут быть обидными, что, оказывается, женщины не просто так не хотят ездить с ними в лифте наедине, а также о том, что изменили свое поведение. Я думала, адекватных реакций будет меньше. Но было и поразительно много циничных комментариев, обесценивавших опыт тех, кто описал свою историю. Меня как человека эмпатического это очень удивляло — будто инопланетяне какие-то. Но те, кто позволяет себе высмеивать подобные истории, воспринимаются обществом как питекантропы. Это так же стыдно, как и быть пещерным сексистом в публичном пространстве.
Очень многие родители именно после прочтения статусов в фейсбуке решились поговорить со своими детьми на тему насилия.
НАСИЛИЕ И ДЕТИ
Хочу рассказать очень показательную историю, произошедшую с одним из тех, кто критиковал #ЯНеБоюсьСказати. Дело в том, что этот хештег активизировал размышления о том, как говорить с детьми о насилии, о личных рамках, о праве выбора, о том, что «нет» означает именно «нет». Очень многие родители именно после прочтения статусов в фейсбуке решились поговорить со своими детьми на эту непростую тему. Среди них были и друзья одного из ярых критиков #ЯНеБоюсьСказати. Инициировав разговор с шестилетней дочерью, они услышали, что к ней приставал аниматор, которого нанимали для детского дня рождения. После этого критик самой идеи говорить о насилии, в частности с маленькими детьми, публично извинился. Думаю, его пост очень повлиял на читателей — это была одна из историй, произошедших именно во время флешмоба как его последствие. Жаль, что в Украине пока так мало книг и других инструментов, которые могут помочь родителям обсудить с ребенком тему насилия.
.jpg)
ПОВТОРНАЯ ТРАВМА
Я обсуждала со знакомым психоаналитиком вопрос, не открыло ли движение ящик Пандоры. Ведь много критики звучало от тех, кому «неприятно читать» истории о насилии, а также мнений от более и менее компетентных психологов о том, что подобные тексты и их обсуждение могут нанести повторную травму жертве. Но более аргументированной мне показалась мысль о том, что люди, способные говорить о своем опыте, уже готовы ко всему — и к не всегда корректному обсуждению, и к обесцениванию. Они уже пережили, проработали травму и могут идти дальше.
СЕМЕЙНАЯ СОЛИДАРНОСТЬ
Насилие в моем случае началось еще в детстве — у меня был родственник, который ко мне приставал. После того как я описала эту историю, от меня отвернулась вся семья. Кроме мамы. Мы искренне поговорили — и обнаружилось, что тот же родственник приставал и к ней. Это было так неожиданно: с детства я была уверена, что мама осудит мое непослушание и нежелание общаться с родней. Но она меня поняла и поддержала.
