Полоса препятствий

Выйти замуж за иностранца — мечта многих девушек. Однако на пути к «долго и счастливо» встречается немало преград. Эта история вовсе не о коварстве заграничных женихов. Ольга ФЕДАНОВА обнаружила, что европейская бюрократия даст100 очков форы российской

Бюрократия на Западе? Разве такое возможно? До приезда на Запад мы, замученные постоянной борьбой с нашей собственной администрацией, воображали, что там-то, в «цивилизованном мире», с ней давно покончено. Так почему же, сталкиваясь с местными властителями наших судеб на Западе, мы вспоминаем с такой дикой тоской и ностальгией длинные очереди в родных коридорах власти? На поверку оказалось, что наша дикая бюрократическая система все-таки быстрее и эффективнее. В ней действовал (да и сейчас действует) один закон. Как говорил великий Райкин, «главное знать, кому и сколько».

Впервые мне представилась удивительная возможность сравнения разных бюрократических машин несколько лет назад, когда я готовилась вступить в брак. Итак, XVII округ, Париж.

Получив необходимую информацию от французских друзей в Москве, что нужно для брака во Франции, и заготовив все переводы с апостилем, мы с будущим мужем двинулись в российское посольство в Париже. Пройдя унизительную процедуру досмотра охранниками (вплоть до нижнего белья), мы пробиваемся к желанной стойке. Вяло просмотрев все мои документы, дама в окне говорит, что они в порядке, но мне нужно сделать копию свидетельства о рождении и успеть ее сделать нужно до 12 часов дня, т.е. за 20 минут. В этом случае за дополнительную плату сегодня, а не через неделю я смогу получить справку о разрешении вступить в брак. Быстро посчитав, сколько будет стоить недельное пребывание в Париже плюс проблемы с отсутствием обоих на работе, мы соглашаемся с дополнительной платой.

На мою робкую просьбу, нельзя ли сделать копию у них, получен четкий и безоговорочный отказ. Вокруг посольства нет ничего, что близко напоминало бы копировальный центр. В диком нервном напряжении (вы не забыли о 20 минутах?) находим ксерокс в химчистке. Сделав копию и пробежав олимпийскую дистанцию до ворот посольства за короткое время, обнаруживаем огромную очередь у входа. Время — 11.55. Дико барабаним в дверь, не обращая внимания на возмущенные крики стоящих в очереди. Наконец появляется охранник, и мы входим внутрь. Опять процедура досмотра, и вот оно — желанное окно. Но дамы в нем нет. 11.58. Через полчаса она появляется, и после оплаты «дополнительного тарифа» я становлюсь обладательницей бумажки, в которой говорится, что я имею все права вступить в брак!

Окрыленными победителями мы направляемся в мэрию XVII округа Парижа. Просмотрев все наши документы, вежливый клерк просит предъявить ему счета на оплату... электричества. Таковых, естественно, при нас нет. Оказывается, хоть мой будущий муж Давид и гражданин Франции по рождению, паспорту и прочим документам, Франция не считает нужным сочетать его законным браком на своей территории, так как он не платит за электричество на ее земле и поэтому должен обращаться с подобной просьбой туда, где он платит за электричество, т.е. в Бельгию.

В муниципалитете города Антверпена, выслушав просьбу Давида о желании вступить в брак, просмотрев контракт на квартиру, счета за электричество и справку с работы, местный клерк вручил ему длинный список необходимых документов для вступления в брак. Первым в этом списке значился визит полицейского и сверка таблички с фамилией на дверях, лифте, почтовом ящике и т.д. Вы, наверное, удивитесь, но изготовить подобные таблички в Антверпене — огромная проблема. У нас есть только один день — суббота, а в этот день ни один уважающий себя фламандец работать не станет. Есть еще еврейские мастерские. Но суббота — это шабат, святой день, и, естественно, ни один правильный еврей — а в Антверпене они только правильные — работать тоже не станет. Работают только арабы в Брюсселе, где эти таблички с большим трудом и были изготовлены. Но вот полицейский не спешил к нам с визитом.Через месяц мы сами идем в участок. Проверив контракт на квартиру и задав «хитрые вопросы» о количестве этажей в нашем доме, полицейский делает пометку для муниципалитета, что проверка табличек состоялась и мы можем продолжать собирать документы.

Дальше в этом списке значились: справка о рождении из мэрии XV округа Парижа, где Давид родился; свидетельство о браке его родителей; свидетельство о смерти отца; справка, что Давид — гражданин Франции, и разрешение теперь уже французского консульства на вступление в законный брак. Конечно же, все документы должны быть переведены на фламандский язык с апостилем, выполненным особыми переводчиками, одобренными Министерством юстиции. Хоть в Бельгии и существуют официально два языка — французский и фламандский, в Антверпене об этом предпочитают забыть и требуют все документы с переводом на фламандский.

Наконец все документы, кроме разрешения на брак, собраны. Во Франции существует закон, принятый еще Наполеоном: каждый честный француз, желающий вступить в законный брак, должен известить общественность об этом событии, дабы не нашелся кто-то, кому любовь до гроба также была обещана. И этот честный француз должен прожить на месте, где будет висеть объявление, не меньше года. Но вот беда: Давид пробыл в Бельгии только несколько месяцев, а до этого работал в Израиле и обещать подобное мог только красавицам на Святой Земле. А по сему в Тель-Авив во французское консульство полетели просьбы вывесить там обьявление о желании Давида вступить в брак с некой русской дамой. И висеть оно там на заборе должно месяц.

Пока мы ждали ответа из Израиля, я занялась своими документами. Естественно, они оказались недействительны. Пришлось все заново переводить теперь уже на фламандский язык. Ставить апостиль и обращаться в наше консульство в Антверпене теперь уже за тремя справками. Первая — о том, что я российская гражданка, вторая — что в моем паспорте нет отметок, запрещаюших мне выйти замуж, а третья — что организация, выдавшая мне две первые, — действительно российское консульство на бельгийской земле и вообще имеет право выдавать такие справки.

Все бумаги были получены, заверены и проверены Министерством иностранных дел Бельгии на предмет правильности печатей и подписей российского консульства. Да, нет доверия нашему брату даже на уровне посольств. А вот в нашем консульстве все прошло на удивление очень быстро и спокойно. Заплатив «дополнительную плату» за срочность, я уже через два дня стала обладательницей желанных справок. Документы со всех сторон собраны, можно подавать заявление.

Приходим в местный муниципалитет. Строгая дама, просмотрев все наши бумаги, заявила, что они в порядке и теперь моя очередь ждать визита полицейского на предмет правильности табличек. Полицейский должен удостовериться, что мы действительно живем вместе. Ведь только люди, которые живут вместе и, соответственно, имеют общие таблички, могут требовать от местной администрации разрешения на официальную регистрацию их отношений. Нет, это не шутка. На мой вопрос, что, может, до свадьбы нам этого не разрешает религия или мораль, получила четкий ответ: закон есть закон. Осталось только ждать визита полицейского. А тем временем моя рабочая голландская виза истекла, и я должна вернуться в Москву за новой.

Нельзя сказать, что голландское посольство встретило меня с распростертыми объятиями. Нет, проблем с визой нет — у меня на руках приглашение на работу от компании. Но просто в Голландии Пасха, и посольство закрыто. Когда оно наконец открылось, выяснилось: нужно, чтобы им позвонили с моей работы в Голландии и подтвердили, что я нужный сотрудник. А потом человек, отвечающий за визы, заболел, и заменить его или ее ну просто некому. Через две недели я наконец получила желанную визу, заявив, что просто не уйду домой без нее.

Визит полицейского прошел успешно. Можно снова отправляться в муниципалитет. Выждав положенные две недели, пока документы из полицейского участка дойдут до муниципалитета по почте, мы снова предстаем пред светлы очи государственной дамы. Опять пролистав наши справки и полицейскую записку, она заявила, что теперь нужна справка с места прописки уже из Москвы. Естественно, переведенная доверенным переводчиком в Бельгии с апостилем. Уф! Через три недели и эта проблема решена. Опять муниципалитет. На этот раз уже новый мужчина (как долго мы будем его вспоминать!), просмотрев наши документы, назначил нам день свадьбы!

Торжество состоялось. В первый рабочий день муниципалитета мы отправились туда, гордо держа в руках нашу краснокожую книжицу — свидетельство о браке. Просмотрев его, милая дама сказала, что все отлично и теперь нам нужно ждать... визита полицейского. Как же так? Он же меня уже проверял. Да, но это в другом компьютере. То было для разрешения на свадьбу, а это — для получения вида на жительство. Тот же полицейский, тот же клиент, то есть я, но зато компьютер другой! Полицейский пришел через месяц. Опять две недели ожидания письма, опять муниципалитет. На сей раз, просмотрев мои документы, дама в муниципалитете пришла в ужас. Она побежала совещаться с другими дамами, и это очень напоминало консилиум у постели умирающего. Вердикт был произнесен. Мужчина, который дал нам разрешение на брак, совершил страшную ошибку. Он не должен был давать нам пожениться, так как у меня виза типа С, т.е. рабочая, а нужна типа D — виза невесты. Но так как по всем законам нельзя разлучать мужа и жену, мне выдадут временный белый билет, дающий право оставаться в Бельгии, но не покидать ее. Чтобы получить нормальный документ, разрешающий покинуть когда-нибудь пределы этой страны, я должна принести справку из Москвы ( естественно, переведенную и т.д.), что я не судима и не криминальный элемент.

Мама отправилась в отделение милиции, где получила заверения, что справка будет через месяц. На просьбу ускорить процесс ей ответили, что постараются это сделать через неделю (по особому тарифу). Через неделю справки нет. Нет ее и через месяц. Доведенная до ручки мама идет к начальнику милиции всего района. Там ее заверяют, что разберутся и виновные будут наказаны. Вечером ей позвонят и доложат о результатах. Вечером звонка нет. Нет его и через неделю. Тогда она понимает, что надо действовать по-другому. Срочно опрошены все знакомые, у кого есть связи в местной милиции, чтобы получить эту чертову справку. Связи нашлись. После нужного звонка справку ей принес участковый домой.

Дико счастливые, с переведенной и апостилированной справкой идем в муниципалитет. Сейчас я получу карточку нужного, желтого, цвета, и можно ехать в Москву или еще куда душа пожелает за пределы Бельгии.

Но нет. Я должна прожить еще месяц с этой карточкой. За это время справку проверят в столице и, если все нормально, то через месяц выдадут новую. Можно ли выехать за пределы Бельгии? Выехать можно, вернуться нельзя. Чтобы получить разрешение на въезд обратно, нужно полгода. А через шесть месяцев, по словам муниципальной дамы, ни один муж меня назад не примет.

Через месяц, в день рождения, я получила лучший подарок — желтый билет.

Мы победили местную бюрократию и поняли одну старую истину. Пережитые вместе трудности только сплачивают близких людей.

Фото: Jenny Zarin