.jpg)
Нам дали на интервью десять минут и сразу предупредили, чтобы я не задавала вопросы про Харви Вайнштейна, поскольку Роуз и так посвятила рассказам о нем слишком много времени, чего тот явно не заслуживает. Вместо этого она предпочитает обсуждать все, что происходит с ней сегодня. А это дебютная короткометражка «Дон», попавшая в номинацию на кинофестивале «Санденс» и в лонг-лист премии «Оскар», книга Brave и музыкальный альбом Planet 9, презентация которого состоится через месяц в Эдинбурге. Про Харви спрашивать я не стала, но игнорировать вопросы о сложностях, с которыми ей пришлось столкнуться в связи с пережитым насилием, не смогла.
.jpg)
А. И. Поступают ли вам предложения сниматься в кино сейчас?
Р. М. Мне уже три года не предлагают никаких ролей из-за моего активистского движения против сексуального насилия в Голливуде. Думаю, это происходит потому, что режиссеры начали бояться меня, но не следует этого делать, если вы не чудовище, конечно. Полагаю, я больше не буду сниматься в кино из-за всей этой истории, но мне важно говорить людям правду.
После роли в сериале «Зачарованные» я попала в черный список. Мне просто не повезло. Очень жаль, потому что я неплохо справлялась со своей работой. Но мне было чем заняться все это время: я писала книгу, создавала альбом.
А. И. Кто вас поддержал в этот непростой момент? Есть ли у вас подруги и верите ли вы в женскую дружбу?
Р. М. Я очень верю в женскую дружбу, и в целом у меня много друзей. Однако на протяжении этих нескольких трудных лет я оказалась отрезана от людей, поскольку была вынуждена бороться за себя. Только сейчас я снова налаживаю связь с друзьями, это очень исцеляюще.
А. И. Что вы смотрите или читаете, когда чувствуете себя депрессивно?
Р. М. В таких случаях я смотрю американскую классику кинематографа. Например, фильмы Альфреда Хичкока или Билли Уайлдера. Люблю картины с Дорис Дэй. Поскольку многие из них я смотрела уже множество раз, кажется, будто встречаюсь со старыми друзьями. Сложно назвать мой любимый фильм, но, пожалуй, это «Квартира» Билли Уайлдера. Помните сцену, где героиня смотрит в зеркало и Джек Леммон ей говорит: «Ваше зеркало разбито!» А она отвечает: «Мне нравится, оно прекрасно отражает мое состояние». Блестящий диалог!
А. И. Работали ли вы с психологом или психоаналитиком, после того как были подвержены насилию?
Р. М. Я должна работать с психологом, но не делаю этого. Вместо сеансов на кушетке я читаю много книг, особенно когда очень измотана, вникаю в жизнь другого человека, в его проблемы. Таким образом бегу от собственных мыслей и переключаюсь.
Некой формой медитации для меня также является музыка, даже мой альбом Planet 9 получился медитативным. Поэтому можно считать, что этим я спасла себя.
А. И. Как приняли вашу книгу Brave в Америке?
Р. М. Очень хорошо. Если вы зайдете на Amazon, то увидите много положительных отзывов. Однако написать ее было самым сложным испытанием в моей жизни. Пришлось вызывать призраков из своего прошлого, обращаться ко всем хорошим и плохим воспоминаниям. Но когда она была опубликована, я почувствовала освобождение.
Это не просто автобиография, а история о том, как Голливуд может повлиять на вас.
На личном примере я хотела показать всем, что на самом деле происходит по ту сторону камеры и каким смелым может быть каждый, ведь вся сила заключена в нас самих. Приятно знать, что я сильный писатель, ведь моя книга заняла девятое место в рейтинге бестселлеров New York Times. Это говорит о том, что она написана хорошо и помогает многим людям.
А. И. Почему решили заняться режиссурой?
Р. М. Режиссура — это то, что я хотела делать всегда. В определенный момент я просто почувствовала: мне есть что сказать. Актерская игра — это весело: вы на некоторое время покидаете свое тело, находите свободу, но вас все равно ограничивает чье-то представление, в моем случае, воображение мужчин. Но у меня есть и собственные мысли. Например, дебютный короткометражный фильм «Дон» — это метафора моей голливудской карьеры. Девушкам с детства рассказывают, какими они должны быть, как они должны себя вести, что они должны чувствовать и как должны мыслить. Моя цель — показать, что когда вы отправляете такую девочку в мир без определенных условий, это может привести к плохим последствиям.
Голливуд словно некий призрак, который преследует вас и говорит: не делай так, не выходи за эту линию. Я не особо боялась, потому что отличалась от других. Многие люди пытаются восстать против Голливуда, но не так смело.
Я пережила немало обид и притязаний во время съемок, но при этом всегда играла сильных персонажей. Если ты брюнетка со светлой кожей, в Голливуде это автоматически означает, что ты должна быть или секс-символом, или сильной женщиной, жаждущей мести. У меня есть стержень, но я достаточно мягкий человек. И в какой-то момент задала себе вопрос: почему я должна развлекать людей на экране, страдая при этом за кулисами?
А. И. Изменилось ли что-нибудь в американском кинематографе после скандала с Харви Вайнштейном?
Р. М. Многие актеры и актрисы говорят, что стало намного лучше с тех пор и безопаснее, в частности, во время съемок сексуальных сцен.
А. И. В одном из интервью Мерил Стрип сказала, что ее обидело заявление, в котором вы утверждаете, будто она в числе многих других актрис знала о насилии Харви Вайнштейна. По ее словам, она передала даже вашему менеджеру свой номер телефона, дабы обсудить ситуацию лично. Состоялся ли разговор?
Р. М. Мы с ней не разговаривали. Более того, у меня тогда не было менеджера. Поймите, я не держу зла на Мерил Стрип. Но мне было очень неприятно, когда человек, которого я уважала, называл его богом. Ведь все знали о том, что он делал, и молчали. В то же время этому монстру раздавали гуманитарные премии, удовлетворяя его эго, называли богом, благодаря чему он и чувствовал себя всесильным.
А. И. Имеет ли смысл, по вашему мнению, в знак поддержки движений Time`s Up и Me Too надевать черные платья на церемониях «Оскар» и Bafta?
Р. М. Я считаю, это глупо.
А. И. Изменился ли ваш гардероб, после того как вы были подвержены насилию? Ведь когда с женщинами происходит подобное, чаще всего им хочется закрыться от мира, и это проявляется в том, как они выглядят.
Р. М. Я понимаю, о чем вы. Но со мной это сработало в обратную сторону. На красную дорожку церемонии MTV VMA я надела то самое известное голое платье. Это было мое первое появление после пережитого насилия. Для меня образ был чем-то вроде вопроса: «Ну что, вы этого хотите? Вам не скучно?» Все думали, что я надела такой наряд, дабы продемонстрировать свою сексуальность, но на самом деле это было мощным протестом, который никто, конечно же, не понял.
Никогда до этого и никогда после ничего подобного я не носила.
Сейчас меня совершенно не волнует то, как я выгляжу. Мне надоели нарядные платья и каблуки. Я чувствую себя в этом нелепо. Кстати, на красной дорожке церемонии открытия Одесского кинофестиваля все гости выглядели роскошно. Но я надела старое платье за тысячу долларов, и казалось, будто просто иду на ланч. (Смеется.)
А. И. Какие основные отличия вам удалось ощутить здесь в сравнении с Америкой?
Р. М. Люди думают, что Голливуд — единственное место, где снимают кино. Но это не так. Например, в Одессе было создано много фильмов, и это потрясающие картины. Отличается публика, на этом фестивале собралось очень много любителей кино, которые гораздо больше думают об искусстве.
А. И. Какой суперспособностью вы хотели бы обладать?
Р. М. Такой же, как моя героиня из «Зачарованных». Представляете, я прикасаюсь к вам — и мы уже в Париже!
А. И. Кстати, вы знаете, что в украинском переводе название сериала звучит «Усі жінки — відьми»?
Р. М. Название очень смешное и ужасающее одновременно! Наверное, следует придумать какой-то эквивалент и для мужчин. Например, «Все мужчины — ведьмаки». Но на самом деле быть ведьмой не так уж и плохо, ведь можно быть на стороне добра, как я. Рада, что в Украине любят этот сериал. У меня остались очень теплые чувства и воспоминания после съемок.
А. И. Смотрели ли вы ремейк сериала и понравился ли он вам?
Р. М. Он ужасный. Я не имею ничего против ремейков в целом, но в таком случае продолжение должно быть лучше, чем оригинал. У команды «Зачарованных» это не вышло.
