На ней кардиган. Тот самый бежевый кашемировый кардиган, что взорвал интернет. Тот, из-под которого виднелся кашемировый бюстгальтер в тон. Тот, что сообщил миру: «Кэти Холмс вернулась».
Именно такова сейчас жизнь Кэти Холмс. Малейшая деталь может стать причиной тысячи снимков и еще миллиона интерпретаций. Вдумайтесь: бежевый кардиган — есть в мире что-нибудь менее вызывающее? А теперь кашемировые бюстгальтеры, которые, на секундочку, стоят более 500 долларов, распродаются за считанные часы, а Кэти снова стала женщиной, чья жизнь всем интересна.
Так было не всегда. В далеком 1998-м, когда Холмс начинала актерскую карьеру в сериале «Бухта Доусона», она была обычной, нормальной девчонкой. Такими же были ее бойфренды — Джошуа Джексон, Крис Клейн. И вдруг она удивила всех, выйдя замуж за самого необычного парня в Голливуде, Тома Круза.
А потом Кэти исчезла. Практически в одночасье. Она не исповедовалась на ток-шоу, не вываливалась пьяной из баров, не ходила по церемониям и не документировала свою жизнь в инстаграме. Она тихо занималась бизнесом, запустила вместе с подругой и стилистом Жанной Янг бренд одежды и после развода с Крузом в 2012 году сама растила дочь Сури.
С точки зрения окружающего мира, она исчезла на десять лет. За это время в интернете появилось случайное фото, на котором она и Сури, которой сейчас 13, идут за руку практически в одинаковой одежде по улицам Нью-Йорка. И еще несколько. Она засветилась на паре церемоний — и на этом всё. Но мир жаждал знать больше.
Только вот Кэти не хотела принимать правила игры. Перед нашим интервью мы сообщили ее агенту, что хотели бы снять видео, в котором Холмс рассказывает, как менялся ее стиль со временем. Ничего слишком личного. Нас попросили согласовать снимки и не утвердили многие из них (по случайному совпадению, это были фото, относящиеся к периоду ее совместной жизни с Крузом). Охрана бдила.
И вот спустя несколько дней мы встречаемся в Милане, куда она прилетела на показ Fendi. Я захожу в бар отеля, где она спокойно сидит одна — без телохранителей и агента. Именно такая, какой вы ее представляете: милая, улыбчивая, склонившаяся над чашкой американо, в кашемировом кардигане.
«На вас тот самый кардиган!» — радостно говорю я. Она смотрит на меня удивленно и начинает смеяться. «Я только проснулась и надела его. Он очень приятный. Попробуйте», — она протягивает руку. Я послушно трогаю. «Я люблю этот бренд, Khaite, — говорит она. — Сегодня я не надела тот бюстгальтер под него. Я купила его [бюстгальтер], потому что он показался мне классным. Кардиган такой большой, под ним приятно носить только бюстгальтер». Пауза. «Я не ожидала, что это станет предметом обсуждения».
Мне кажется, она лукавит. По слухам, Холмс надела его, когда рассталась с актером Джейми Фоксом после шести лет вместе. Повседневный кардиган со сверхсексуальным бюстгальтером — слишком идеальная мелочь, чтобы не попасть на первые полосы. «Нет, — настаивает Холмс, качая головой. — Я просто надела его и вышла из дома». Она говорит, что услышала о шумихе в интернете, только когда ей позвонил друг. «И я такая: э-э-э... Ок», — она обескураженно пожимает плечами.
Холмс говорит, что не гуглит себя. «Лучше посмотреть старый фильм, почитать что-нибудь хорошее, пообщаться с друзьями и семьей. В интернете — чья-то другая версия меня, с которой я не могу ничего поделать».
Если вы вобьете в гугл ее имя, получите миллионы результатов поиска. Вам скажут, во что она была одета вчера, в какой продуктовый магазин зашла, как собралась на йогу. Каждый ее шаг отслеживается и анализируется. Утром перед нашим интервью я ищу информацию о ней, и первый же попавшийся заголовок гласит: «Кэти Холмс вышла из дома в коричневом плаще и села в такси!»
Когда я говорю ей об этом, она выглядит озадаченной. «Правда? Я просто... — она делает паузу и отвечает практически шепотом: — Это слишком. Слишком. Честно. Такое внимание... Я пытаюсь спокойно ко всему относиться, потому что ничего не изменишь.
Я стараюсь хорошо выглядеть, когда выхожу из дома. Я очень закрытый и спокойный человек. Странно, что это часть моей жизни».
Холмс родилась в 1978 году в городе Толидо (Огайо) и была младшим ребенком из пяти детей в семье. Ее мама была домохозяйкой, а папа — юристом. Кэти, круглую отличницу, приняли в Колумбийский университет; папа хотел, чтобы она стала доктором. Но у Холмс была другая мечта: она всегда больше интересовалась модой и актерским мастерством, поэтому после окончания школы нашла агента.
«Бухта Доусона» — не первое серьезное предложение. Если верить местной газете The Blade, Кэти предложили главную роль в сериале «Баффи — истребительница вампиров» (роль, которую сыграла Сара Мишель Геллар), но она отказалась, так как должна была закончить учебу.
И с «Бухтой» тоже могло не сложиться. В Голливуде ходит легенда, как Кэти отказалась ехать на пробы в Лос-Анджелес из-за участия в школьной пьесе.
«Я ни в коем случае не могла подвести школу... Поэтому я сказала Кевину [режиссер Кевин Уильямсон]: «Извините, но я не могу встретиться с вами на этой неделе. У меня есть другие обязательства». Победило ее упорство: Уильямсон разрешил прислать ей запись проб. Холмс сняла их в подвале дома вместе с мамой, которая играла Доусона, и получила роль.
Она говорит, что терпеть не может социальные сети: «Я не пользуюсь инстаграмом часто, и если захожу туда, то обычно по рабочим вопросам. Вы можете рассматривать фото незнакомых людей и думать, что знаете их, но невозможно показать человека полностью. Вы просто видите их версию и всегда должны помнить об этом». На секунду она погружается в свои мысли. «Это просто картинка. Вы не знаете их. Не знаете их прошлого».
Уже не первый раз кажется, что Холмс косвенно говорит о себе. Какое-то время интервью движется в этом русле. Она аккуратно, незаметно ссылается на свою жизнь, умело уклоняясь от любого вопроса, который нарушает ее личное пространство.
Я спрашиваю о Сури. Холмс было 27, когда она родила ее, — относительно молодая по нынешним меркам. «Я была счастлива стать мамой после двадцати» — все, что она говорит. — Хорошо, что наш возраст подходит... как бы это объяснить? Мы хорошо друг другу подходили с дочерью, когда она была в своем возрасте, а я — в своем. Мы отчасти взрослели вместе».
Я продолжаю гнуть свою линию: они хорошая команда? Внезапно ощущается заметный холодок. Она хмурится и абстрактно отвечает, что большинство семей — это закрытый мир.
В то же время она оживленно рассказывает о доме: «Там по-настоящему уютно. У меня много фотографий. Я люблю винтажное искусство с блошиных рынков. Нью-Йорк оживленный и тяжелый, поэтому я хочу, чтобы наша квартира была очень комфортной и нежной. Такой у нас стиль. И еще в квартире много оттенков». Это чуть ли не впервые, когда она использует местоимение «мы», и поэтому я пробую снова. Она упоминает, что недавно купила проигрыватель, и я рискую: кто выбирает музыку в доме?
Снова холодок. Затем она делает то же, что каждый раз на протяжении интервью, когда я захожу на частную территорию: наклоняет голову вбок и кривит рот. «Это личное...» — ее стандартный ответ. И тема разговора снова меняется.
Это обескураживает, потому что на самом деле Холмс очень располагает к себе. Когда она говорит, чувствуется искренняя теплота. И поэтому вы хотите узнать больше.
Изменил ли ее сороковой день рождения? «Вообще-то нет! — смеется она. — Пару лет назад я сняла свой первый фильм и работала над завершением второго. Когда ты молода, думаешь: мне никогда не будет сорок! А потом наступает этот день, и ты понимаешь — все нормально. Я до сих пор делаю то, что делала всегда. Я счастлива оттого, на каком этапе моя карьера, и радуюсь проектам, которые буду воплощать в жизнь».
Последние двадцать лет она много работала. К сожалению, ее работа неизменно остается в тени ее любовных отношений и гардероба. Вскоре она дважды появится на экранах: 20 февраля выходит «Кукла 2: Брамс», весной — экранизация нашумевшей книги «Тайна», посвященной самосовершенствованию.
«Кукла 2: Брамс» — хоррор о матери (ее играет Холмс), которая боится, что ее ребенка захватит кукла. «Это метафора для матерей, — говорит Кэти. — Вы ведь не хотите плохого влияния на своих детей?» Переживает ли она по поводу плохого влияния на 13-летнюю Сури? «А разве не каждый родитель переживает? — резко отвечает она. — Да, конечно, переживаю. Вокруг так много плохих новостей, ненависти... Атмосфера в мире... ужасающая».
На следующий день мы встречаемся на съемках для обложки ELLE. Холмс пришла с показа коллекции Fendi, на котором сидела в первом ряду. Она дружелюбна и разговорчива, с головы до ног в Fendi и тапочках для спа. Когда мы делаем селфи, она предлагает лечь на пол и снять сверху, потому что «вы понимаете, все дело в подбородках». Она и близко не напоминает ту женщину, которая с подозрением смотрела на мой диктофон всего 24 часа назад. Она кажется свободной. Ладно, свободнее.
.jpg)
Когда я смотрю, как Кэти работает на камеру — спокойно, выдержанно, — у меня нет ни малейшего представления, кто она. Она — «бежевый»? Нет. Она слишком умна. Кроме того, необходимо потрудиться, чтобы превратить бежевый в искусство. Бежевый — ее зона комфорта, но, подозреваю, не то, чем она является. Бежевый — то, что талантливые люди выдают за свое, чтобы держать мир на расстоянии.
Текст Sam Baker
Фото Daniel Clavero
Стиль Sasa Thomann
