Виталий Пасечник: Мы встретились для интервью в ресторане, и это непросто — сесть с вами за один столик, даже если вы меня ждете. Все время кто-то хочет с вами поговорить, одна встреча, вторая...
Святослав Вакарчук: Это случайно получилось. Просто у меня завтра день рождения, и я старался сегодня успеть больше — сейчас мне это не очень присуще.
В. П. Что делать таланту в современных условиях?
С. В. Талант психически неустойчив. Талант — это экстрим. Когда стоишь над пропастью на одной ноге, тебе долго стоять тяжело, мускулы дрожать начинают. Неталант, то есть посредственность, — это устойчивость, стабильность. Человек расслаблен, он не горит. Поэтому долго сохранять такую позицию легче. И принимать сознательные, неимпульсивные, продуманные решения легче. Поэтому такой человек может продумать свою стратегию намного лучше. Поэтому мало действительно талантливых людей, которые могли бы еще и стоять на этой ноге, стоять годами — для этого нужна огромная внутренняя энергия.
В. П. Поэтому о многих талантах мы так никогда и не узнаем.
С. В. Я в этом году случайно посмотрел какие-то фрагменты Евровидения, и лучшим из того, что увидел, было выступление победителя прошлого года Сальвадора Собрала. Он победил в прошлом году, его многие знают. Но видно по нему, что он не готов идти до конца. Он такой тонкий, мягкий, ранимый. Бог ему дал сумасшедший талант, аура вокруг него светится. Я очень хочу, чтобы он стал звездой, хочу, чтобы как можно больше людей это увидели и услышали. Но не уверен, что это у него получится.
В. П. Хочу расспросить про ваш американский период, но тогда мы сразу уйдем от экзистенциональных проблем в политические, потому что возникнет Стэнфорд, ваше изучение политологии и социологии.
С. В. Меня удручает, что многие так узко мыслят. Большинство людей, с которыми я говорил про Америку, даже не допускают мысли, что можно поехать учиться в Стэнфорд просто потому, что это лучшее для тебя времяпрепровождение, лучшая перезагрузка, потому что узнавать что-нибудь новое — это важно. Да, в Америке я занимался поиском себя и учился, узнавал новое.
Люди думают: «Ага, он поехал учиться политологии и социологии, значит все это не просто так».
В. П. Люди, конечно, виноваты. Но вы тоже виноваты. В одном из интервью вы сравнивали Шевченко и Диккенса. Говорили, что для англичан Диккенс — это просто хороший писатель. Тогда как Шевченко для украинцев — это и поэт, и патриот, и государственник, и моральный императив. Но вы ведь тоже меньше Диккенс, больше Шевченко.
С. В. Участие в политике, в выборах — это только один из вариантов изменить общество. Это же не президент и не император сделали, например, японцев японцами. Это японцы сделали Японию какой она есть.
Нужно честно посмотреть на себя в зеркало и признать, что главная проблема не в конкретных политиках, а в самом обществе.
В правилах поведения, системе ценностей, на которых сейчас паразитируют политики. Да, должны появиться лидеры, личный пример которых станет сигналом начала перемен. Но и общество должно быть готово меняться. И создавать запрос на таких лидеров. И только единовременность этих процессов может дать результат.
.jpg){kind=spacer}
В. П. Хочу с вами по этому поводу спорить, но не буду.
С. В. Спорьте, пожалуйста.
В. П. Просто то же самое вы говорите студентам Киево-Могилянки. Об этом кантовском императиве внутри социальной структуры. Студентам Киево-Могилянки и так не повезло: просто в силу самого образования они выходят в свет более социально ответственными, более моральными, более требовательными к себе. Им и так придется разочаровываться, ломать себя под реальность. И здесь еще вы приходите и говорите: «Начните с себя, измените страну через себя».
С. В. Ну а что мне им говорить? Неправду? Врать, что мы должны выбрать какого-то конкретного президента и все изменится?
В. П. И параллельно с этим, в одном из своих интервью рассуждаете, что должно пройти еще 200—300 лет, прежде чем у нашего общества что-то глобально изменится. Это непростая судьба, к которой вы призываете студентов.
С. В. Другого выхода нет. Ты не можешь сделать мир праведным, не будучи сам праведным.
В. П. Хорошо, давайте уйдем от политики к более интересным вещам.
С. В. Просто, чтобы закрыть тему. Меня все время спрашивают по поводу моего присутствия в политических рейтингах, президентских амбиций, желания или нежелания баллотироваться на выборах. А история в том, что, что бы я вам ни ответил, вы все равно не поверите.
.jpg){kind=spacer}
В. П. Конечно, не поверю. У меня большой опыт жизни в Украине. И политики все время отрицают свои амбиции и все время при этом баллотируются. Но давайте о другом. Перед интервью у меня получилось пообщаться с людьми, которые посещали ваши лекции в Стэнфорде. И они до сих пор под большим впечатлением. Что такого вы им рассказывали?
С. В. Давайте сейчас об этом не будем, а то уйдем в такие дебри, что никакого времени не хватит. Не думаю, что читателям будут очень интересны мои размышления по поводу того, кто был прав — Сэмюэл Хантингтон (американский социолог и политолог, автор концепции этнокультурного разделения цивилизаций) или Сеймур Липсет (американский социолог и политолог, один из основоположников теории модернизации).
В. П. Им будет очень интересно.
С. В. Если совсем коротко, то я разбирал особенности сегодняшней ситуации в Украине, почему ситуация такая сложная и почему не может быть какого-то конкретного готового пути, иностранного опыта, который мы могли бы взять и просто перенести на себя. У нас много особенностей, много деталей, которые обязательно нужно учитывать.
В. П. Мы здесь из Украины наблюдали за развитием харассмент-скандалов, которые из Америки потом покатились по всему миру. Вы в это время были в Америке. Какие у вас впечатления?
С. В. Вам не понравится мой ответ. Это настолько неоднозначная и настолько заполитизированная тема, что здесь сложно что-нибудь комментировать.
Я одно могу сказать: любое насилие над человеческим достоинством неприемлемо. Любое.
.jpg){kind=spacer}
В. П. У нас часто говорят, что это проблемы западных стран, что у нас своих проблем хватает. Как вы считаете, в Украине нужно поднимать эту тему или «то не твоя війна»?
С. В. «То не твоя війна» — это вы так троллите меня?
В. П. Наверное, я не очень правильно использовал эти слова.
С. В. Я далек от того, чтобы осуждать человека за то, что он, например, оступился. Но насилие над другим человеком — это вина в квадрате, это неприемлемо.
В. П. У нас просто вопиющие цифры в Украине. Например, 51 % украинских женщин не считают насилием над собой побои дома. Считается, если муж побил, это дело житейское, это не насилие над человеком.
С. В. И точно так же я далек от того, чтобы осуждать таких женщин. Значит, такое общество. Значит, им это внушили. То есть от этого 51 % добились того, что они не понимают, что они индивидуальности, что у них есть собственное достоинство, что Бог создал их особенными. Каждую. Все, что мы можем сделать, это постоянно, год за годом, фильмами, музыкой, ценностями, которые транслируют программы по телевизору, показывать, что мир может быть другим. И только через осознание собственного достоинства возможны изменения.
Фото: Дмитрий Гончаров;
Стиль: Наталья Осадчая;
Продюсирование: Анастасия Белоус;
Макияж: Татьяна Овдиенко;
Прическа: Маргарита Крыгина;
Ассистент фотографа: Тарас Лайко.
