Виктория Степаненко владеет и управляет клиникой «Центр Нейрорегенеративной медицины» в Валенсии, практикует немецкий стиль ведения бизнеса. а себя считает человеком мира. В основе деятельности Центра нейрорегенеративной медицины лежит метод, разработанный невропатологом Ульрихом Вертом двадцать лет назад. Верт одним из первых применил перманентную акупунктуру для лечения болезней Альцгеймера и Паркинсона и других неврологических и хронических заболеваний. Украинка Виктория Степаненко уже не первый год управляет клиникой. Она считает, что строить бизнес помогает четкое видение цели и желание изменить этот мир, — качества, которые зависят больше от характера, нежели от академического образования и ее история это подтверждает.
После школы Виктория изучала естественные науки в университетах Киева и Мюнхена. В Германии она провела три года, училась, работала в разных сферах, а затем оказалась в Испании и влюбилась в эту страну. Понравилось всё: море, воздух, климат — и она решила остаться. Вскоре Виктория познакомилась с Ульрихом, изобретателем метода «вечной иглы». На смену роману пришла семейная жизнь: доктор Верт занимался клиникой, Виктория — сыном и домом. Когда сыну исполнилось полтора года, Ульриху пришлось уехать в Канаду на длительный срок. Это был переломный момент — клиника осталась без шефа, и Виктория взяла управление в свои руки.
Следующие семь лет она интенсивно занималась развитием клиники, в процессе осознала, что горит делом и видит в нем большой потенциал. За это время оборот клиники увеличился в пять раз, а интернациональный состав клиентов охватил почти весь мир — от Аргентины до Новой Зеландии. Формулой успеха Центра нейрорегенеративной медицины Виктория называет «гениальную идею, объединяющую древнюю науку акупунктуру и современные технологии имплантации, умноженные на трудоспособность команды, открытость миру и желание помочь пациентам со сложными нейрозаболеваниями».
ELLE: Когда вы открывали клинику, то знали испанский язык в совершенстве? Возможно ли открыть бизнес в стране без продвинутого знания языка, или это первое, с чего нужно начинать?
Виктория Степаненко: Я приехала в Испанию, владея такими иностранными языками, как итальянский, немецкий и английский, но понимала, что этого недостаточно и нужно переходить на испанский. Я записалась на курсы, пошла на хор, попала в испаноговорящую среду. Через шесть-восемь месяцев в таких условиях речь становится свободной. На момент открытия клиники я свободно могла общаться на испанском. Но все зависит от целей, которые ты перед собой ставишь. Если хочешь интегрироваться, нужно заниматься языком. Я бы сказала, чтобы открыть бизнес, знание языка очень важно, но владеть им в совершенстве необязательно. Многие бухгалтеры, экономисты говорят на английском, а у нотариуса, например, при необходимости можно пользоваться услугами переводчика.
ELLE: Какие особенности ведения бизнеса в Испании?
В. С. Есть одна особенность, которая объединяет средиземноморские страны: ценность человеческих отношений — превыше всего. Здесь не умеют конструктивно критиковать, ведь это может отразиться на отношениях. Здесь не умеют поторапливать, ведь это может отразиться на отношениях. Для меня было откровением, что не все испанцы мечтают о бизнес-успехе, как американцы, например. Отсюда минимум мотивации на работе. Для себя я назвала такое отношение к жизни animo de playa (пляжное настроение) — главное, отдыхать на пляже и ни о чем не беспокоиться. Пунктуальность испанцев — отдельная история. Они опаздывают на работу, опаздывают на встречи, опаздывают везде! Вообще испанцы работают не спеша и расслабленно, но когда необходимо организовать фиесту — праздник с фейерверками, — все делается очень серьезно и тщательно. Конечно, мне с украинским трудолюбием и немецкой закалкой безумно сложно было это принять на первых порах. Когда я взяла на себя управление клиникой, пришлось заняться перезапуском команды — тренингами, стратегическими сессиями и т. п. Сложность еще привносило то, что клиенты приезжали со всего мира: нужно было учитывать особенности мультикультурного общения. Этот вызов трансформировался в основное требование к нашему коллективу. Я счастлива, что сейчас у нас эффективная команда, состоящая из нетипичных испанцев, выходцев из Латинской Америки и Ближнего Востока, Центральной Европы. Это объединение культур в совокупности с общим пониманием целей и уникальностью метода и есть ключевое преимущество Центра нейрорегенеративной медицины.
ELLE: Вы работаете в сфере альтернативной медицины, поэтому наверняка сталкиваетесь со скептицизмом. Как смело нести свою идею, даже если в нее не верят?
В. С. На самом деле мы стараемся объединить традиционную и нетрадиционную медицину. Это не просто акупунктура, а именно перманентная акупунктура. Есть еще момент, который объединяет традиционную и альтернативную медицину: терапия сразу не отменяет полного приема лекарств при неврологических заболеваниях. Отход от медикаментов происходит поэтапно. Мы заново учим организм с помощью импульсов от перманентных титановых микроигл запускать регенеративные процессы. Что касается скептицизма, первые годы работать было непросто. Но с опытом мы пришли к пониманию: наш пациент — тот, который нас нашел, который чувствует, что эта терапия для него. Не нужно стремиться навязывать нашу методику всем. Очень часто пациенты с неврологическими заболеваниями привыкают к болезни. Они получают удовольствие от роли жертвы, даже не отдавая себе в этом отчета. Им нравится внимание и жалость окружающих. Это не наши пациенты. Наши пациенты ищут решения проблемы. Они действительно хотят улучшить свое состояние, свое качество жизни или полностью выздороветь.
ELLE: Вы думаете о том, чтобы продавать франшизу клиники в другие города? Где вы видите перспективу роста?
В. С. Да, мы в процессе роста и приглашаем к себе врачей на обучение. Запускаем фонд Foundation Werth, задача которого — сделать терапию доступной для пациентов с невысоким достатком. Мы активно сотрудничаем с медицинским сообществом Латинской Америки и Центральной Европы, думаем о франшизе. Не исключаем возможности открытия представительства в Украине, но пока это в планах. И я с уверенностью смотрю в будущее, потому что отдаюсь любимому делу на все сто процентов — здесь и сейчас
