Я никогда не влюблялась в актеров, не коллекционировала их фото, не вешала на стены афиши с их изображением. Может быть, поэтому отношения у нас всегда складывались. К моим вопросам не цеплялся Сет Роген, меня никогда не выставлял за дверь Томми Ли Джонс за то, что я, по его мнению, неподобающе одета, я даже смогла разговорить известного среди журналистов «динамщика» Джеймса Франко. Но главное, что между мной и некоторыми из моих голливудских респондентов действительно возникала химия.
Экранная химия между актерами, играющими влюбленных, очень ценится как режиссерами, так и зрителями. У журналистов тоже иногда возникает химия со звездами, у которых они берут интервью. Именно она во многом делает текст личным и интересным.
Так, на джанкете (мероприятии, организованном киностудией для представителей СМИ, включающем индивидуальные интервью и круглые столы с героями фильма. — Прим. ELLE) по «Отверженным» Хью Джекман сел рядом со мной и, мельком взглянув на журналистов за круглым столом, произнес: «Ничего, если это будет только между нами?» До этого я уже не раз встречалась с Джекманом, и он, видимо, чувствует, как хорошо я к нему отношусь. Энн Хэтэуэй, которая снималась с ним в «Отверженных», считает Хью сильной и харизматичной личностью, и я с ней полностью согласна. Ему удается все, за что он берется. «Несмотря на сумасшедшую самоотдачу, он не только не отталкивает окружающих, а наоборот, притягивает», — говорит о коллеге Энн, которая и сама подкупает благожелательностью. Мы познакомились ближе, когда Энн получила свою первую оскаровскую номинацию за фильм «Рэйчел выходит замуж», на предоскаровской вечеринке в доме одного продюсера в Бель-Эйр. Это вовсе не значит, что мы обменялись телефонами и стали подружками. Подобное в Голливуде случается очень редко, лично я не знаю ни одного журналиста, который дружил бы с голливудской звездой. Но у актеров хорошая память, и они легко узнают тех, с кем однажды встречались.
Мне очень приятно, когда меня узнает Джон Траволта. Однажды, отвечая на мой вопрос, он попросил дать ему руку. Я дала левую, помня, что на правой облез маникюр, а Джон взял и поцеловал ее. Не так давно на джанкете «Особо опасных» на мой вопрос, скрытный ли он человек, Траволта ответил: «Нет, я открытый, и мне всегда хочется верить людям, особенно таким обаятельным, как вы». Ну как после этого можно его не любить!
Режиссер Гарри Маршалл — еще один человек, общение с которым всегда заряжает положительной энергией. Помню, как мы встретились на джанкете его комедии «Старый Новый год». И если фильм по сравнению с «Красоткой» или «Фрэнки и Джонни» меня разочаровал, то его создатель, наоборот, очаровал. Перед интервью оператор спросил, нужно ли направлять камеру на меня, на что я ответила: «Нет, только на Гарри». И тут Маршалл возмутился: «Как не нужно?! Такую красивую женщину обязательно нужно запечатлеть! Направьте на нее камеру поскорее!»
Были у меня и другие приятные эпизоды — например, актер Аарон Экхарт попросил своего публициста выбрать фильм, который будет сниматься в Лос-Анджелесе, чтобы у него была возможность провести время со мной. А Билли Боб Торнтон неожиданно бросился ко мне после джанкета у выхода из отеля Four Seasons в Беверли-Хиллз и поцеловал в губы на прощание. Дома я проверила в интернете, не попались ли мы на глаза какому-нибудь папарацци из тех, что вечно дежурят у отеля, — иначе пришлось бы объяснять что-то мужу. Но вроде обошлось.
У кого химия настолько зашкаливает,что ее замечают все вокруг, так это у нас с Марком Уолбергом. Мы встречаемся с ним от фильма к фильму и каждый раз ведем себя как близкие люди, разлученные поневоле. На джанкете фильма «Третий лишний» Марк, отвечая на вопросы журналистов, почти все время смотрел на меня. Я почему-то восприняла это как должное, а вот мой коллега из Италии не выдержал и попросил Марка подтвердить, что он запал на меня. Марк рассмеялся, но комментировать не стал.
Моя подруга, специалист по субтитрам, любит вспоминать, как Уолберг узнал меня однажды на премьере и помахал рукой, хотя мы стояли довольно далеко от него. Я не очень хорошо вижу, и подумала, что он, наверное, приветствует кого-то другого, но подруга уверена, что этот знак внимания был адресован именно мне.
Одна из самых невероятных историй произошла у меня с Расселом Брэндом — он подарил мне... кольцо. Это случилось на джанкете «Побега из Вегаса». Выходя из туалета, я столкнулась с Брэндом и тремя его охранниками. Прозвучало «Hello, lovely lady!» с чудесным британским акцентом, после чего актер приобнял меня за плечи и повел к круглому столу, за которым его ждали журналисты. По дороге Рассел поинтересовался, есть ли у меня бойфренд. Я показала ему обручальное кольцо. За столом актер скороговоркой начал отвечать на вопросы и вдруг совершенно неожиданно снял с правой руки одно из четырех колец и протянул его мне. Тяжелое украшение из серебра с выгравированными иероглифами я примерила на безымянный палец правой руки — оно подошло (обручальное я ношу на безымянном пальце левой). Я любовалась кольцом и дожидалась паузы, чтобы вернуть его Расселу, но он настоял, чтобы я оставила украшение себе на память. Мои коллеги были удивлены поступком Рассела не меньше, чем я. Актриса Роуз Бирн, которой во время интервью кто-то из журналистов рассказал о подарке Рассела, попросила меня показать кольцо и долго отказывалась поверить в увиденное. По-моему, она была разочарована тем, что актер подарил кольцо мне, а не ей.
Однажды, прилетев на джанкет в Мексику, в аэропорту Канкуна я увидела серебряное кольцо, очень похожее на мое. Его я и вручила Расселу на нашей встрече во время джанкета. Брэнд сказал, что он теперь женатый мужчина, но подчеркнул, что у нас с ним особая связь. И поблагодарил за подарок, заодно похвалив мою прическу.
Делала я подарки и другим голливудским актерам — Энтони Хопкинсу, Джеку Николсону, Шайе ЛаБёфу — правда, не кольца, а кассеты с культовыми советскими фильмами вроде «Белого солнца пустыни» и шоколадные конфеты из Москвы. Все звезды давали мне адреса и телефоны для посылок, но впоследствии, когда я обращалась по ним, чтобы узнать, понравился ли фильм и хотят ли они посмотреть что-то еще, ответа не получила ни разу. Это обычная история для Голливуда. Даже бывшие партнеры по фильму, которые на съемочной площадке называют себя одной се-мьей, впоследствии общаются друг с другом через своих агентов, менеджеров и публицистов. Что уж говорить о журналистах, которые к «семье» отношения не имеют. Не считая, конечно, Пирса Броснана, женившегося на журналистке Кили Шей Смит, которая пришла к нему на интервью. Но это, как вы понимаете, исключение из правил.
