Они друзья. Не больше. Да, напря-жение между ними есть. То самое. Но они его гасят, игнорируют, а то и вовсе не замечают.
— Я еще никогда не жил с женщинами, — вдруг говорит он.
— А я с мужчинами.
Кому из них пришла идея пожить вместе — ради эксперимента, ради полезного опыта, ради социально-коммуникативного века, ради работы над ошибками, ради мамы, которая неистово хочет внуков, радирешения бытовых коллапсов, — не расслышала.
Она пришла к нему, волоча за со-бой чемодан на колесиках со скудным приданым. И с этой минуты все у них становится общим. Кроме кровати — у каждого своя.
В доме есть три места, где чаще всего разворачиваются арабо-израильские конфликты — кухня, ванная, туалет.
Он отменно готовит и так же отменно мусорит, как результат — блюдо «Ой-вэй, вкусно, аж руки откусишь!» и гора грязной посуды, открытые шкафчики, варенье, пролитое на стенку холодильника; сахар, который он каждый раз просыпает, еще долго напоминает о себе на ступнях ее ног. Бесит? Не то слово!
Похожие материалы:
Она тоже не ангел. Если на кухне, то кран постоянно открыт — никакой экономии, никакой заботы об экологии. Видите ли, ей нужна вода! Помыть одну тарелку — минус литр хлорированной, кастрюлю — уже целых три.
А он выкидывает бутылки из-под кефира с кефиром.
— На дне капля осталась! — оправдывается он.
— Две столовые ложки!!! — показывает она ему, разбив бутылку.
Она покупает картонные коробки кефира, чтобы потом разрезать их и вылизать остатки. Бесит ли его это? Не то слово! Тогда она показывает свои ступни с крупинками сахара — в свое оправдание.
— Побрился — убери! Почему ты такая свинья?! — кричит она из ванной, плача над забитой волосами раковиной. — Из этого можно носки на зиму валять!
А она — его геморрой. Ради двух лифчиков и трех пар трусов включает стиральную машинку. Деликатная стирка, видите ли! А что — ру-ки из задницы? Руками постирать не можешь?
— Когда ты научишься до конца сливать воду? Когда ты научишься ставить новую туалетную бумагу? Крышку когда научишься опускать?! — орет она.
Похожие материалы:
— Тогда же, когда ты избавишься от своей библиотеки в туалете! — кричит он.
Он вечно спешит, поэтому все у него на ходу. Бутерброд на ходу, колбасой на пол, звонок на ходу, трубку куда попало, а ты потом ищи, хорошее слово в ее адрес — закладкой в памяти, которая потеряется, и все невысказанные благодарности забудутся. Он напоминает человека, спасающегося от вражеской армии: остановишься — убьют.
Ей хочется слышать «спасибо», она тоже любит ушами. Правда, сама несловоохотлива также — и в ответ лишь «Я тоже…» Носит футболки с дырками, пижамные штаны в клетку и угги. Он идет с ней в дорогой бутик. Покупает ей что-то человеческое, девочковое. Она соглашается, поддакивает, хлопает в ладоши, а с утра опять дырявые майки и пижа-ма с растянутыми коленками — и в его высший свет. А он краснеет.
Не подумайте, что их жизнь протекает лишь в этом ключе. Больше у них хорошего, конечно же. Но разве хорошее кому-то интересно? Разве интересно, как он сидит с ее сумасшедшей бабушкой целый день, пока она сдает экзамен? Разве интересно, как она мирит его с отцом, с которым они уже лет десять не разговаривают? Разве интересно, как они валяются на диване, положив друг на друга ноги, и по очереди читают вслух книжку о Муми-троллях? Или их взаимное молчание, такое нетягостное, такое прекрасное, согласованное, не напрягающее — разве интересно?..
Похожие материалы:
Прошел месяц, а вместе с ним и срок действия договора, по кото-рому они решили стать семьей. Понарошку.
Она вышла от него, волоча за собой чемодан на колесиках. И с этой минуты все у них перестало быть общим. Она ему оставила список с рекомендациями «Как вести себя с будущей женой», а он ей — «Как вести себя с будущим мужем».
Оказалось, что все было не зря. Они стали терпеливее, мудрее.
Теперь он живет с милой девушкой, которая его очень любит и состоит сплошь из достоинств. Руками стирать умеет, воду экономит, в туалете не читает, носит платья и чулки.
Она тоже счастливица: ее мужчина не только готовит, но и убирает за собой; он лысый, поэтому раковина всегда кристально чистая. Он не пьет кефир. Совсем. Посвящает ей стихи каждый день.
По ночам, когда его новая пассия спит, он разрезает коробку от кефира и выпивает остатки, а пока спит ее новый любимый, она подметает в кухне воображаемый сахар. Или рассыпает его специально на кафельный пол и подметает.
Похожие материалы:
Но она гордая. Она не звонит первой. Девочки — они такие. Уж лучше сразу вниз с моста. И он не позвонит тоже. Он из породы одиночек. Своя территория, свой угол, свое пространство. Впустить чужого туда не так уж и просто. Устаканенный, серый мир, но проверенный временем, а поэтому надежный, безопасный. И без боли.
Он бродит улицами. У него часа два. Его пассия съезжает — он ее попросил об этом.
— Ключ оставь под ковриком, – сказал быстро, не поднимая глаз, и вышел из квартиры.
Она тоже не смогла жить с другим человеком. Пока он спал, собрала чемодан и вышла тихо.
Сейчас они встретятся. Видите? Она выходит из-за угла, а он идет прямо к ней. Улыбаются друг другу. Без слов. Им все ясно без слов.
Следующее утро они встретят вместе. Может быть. Наверное… Всем бы этого очень хотелось.
