"Никто не отвлекает меня лучше, чем семья Кардашьян", - Дженнифер Лоуренс эксклюзивно для elle.ua

Порой кажется, что Дженнифер Лоуренс состоит из сплошных противоречий: будучи одной из самых высокооплачиваемых и востребованных актрис в мире, она нигде не обучалась актерскому мастерству. Являясь признанной красавицей, чье имя постоянно появляется в списках самых желанных и самых красивых женщин в мире, Дженнифер предпочитает играть роли абсолютно негламурных героинь. Выступая за равноправие женщин и будучи ярой феминисткой, она не скрывает того, что в течение многих лет является преданной поклонницей телевизионного реалити-шоу «Семейство Кардашьян», просмотр которого, по ее словам, «приносит ей желанное успокоение». И даже сейчас, находясь на пике своей популярности, молодая актриса вдруг объявила о том, что собирается взять двухгодичный тайм-аут и заняться «лепкой горшков».

Что скрывается за этим определением, понять трудно, хотя можно предположить, что не последнюю роль в принятии этого решения сыграли любовные отношения со знаменитым режиссером Дарреном Аронофски, проявившиеся во время съемок фильма «Мама!». При этом даже сам 48-летний режиссер, хоть и считавшийся когда-то вундеркиндом, не смог объяснить роман с 27-летней красавицей. Он лишь признался, что Дженнифер, узнав о его новой картине, настояла на их встрече, во время которой с ходу заявила, что согласна на роль прямо сейчас, не прочитав при этом ни одной страницы сценария. А Дженнифер обмолвилась, что ее всегда влекло к режиссерам «темноты». Что ж, создатель «Реквиема по мечте» и «Черного лебедя» как нельзя лучше подходит под это определение.

Дженнифер Лоуренс и Даррен Аронофски

С Дженнифер Лоуренс мы встретились в Торонто, в отеле Fairmont, после спецпоказа фильма «Мама!» в рамках кинофестиваля. К тому времени уже была известна неоднозначная оценка картины критиками на Венецианском кинофестивале, однако это не смущало Дженнифер. Ее хрипловатый голос звучал весьма уверенно. Известная своей приверженностью к нарядам черного цвета, она и в этот раз не изменила себе, надев черное длинное платье от Valentino.

Лена Бассе: Этот фильм похож на головоломку, а количество интерпретаций его сюжета просто зашкаливает. Как лично вы восприняли сценарий «Мамы!», когда впервые прочитали его?

Дженнифер Лоуренс: Между моим личным и зрительским восприятием существует огромная разница. Обо всех символах и аллегориях фильма, задуманных режиссером, я услышала от него самого, причем задолго до того, как сам сценарий был готов. Поэтому мне не пришлось мучиться над головоломкой.

Л.Б. А если бы все же пришлось, думаете, без дополнительных разъяснений это бы удалось?

Д.Л. Мне кажется, здесь не может быть единого мнения. Наверняка существуют люди, которые обожают разгадывать загадки и ребусы с различными трактовками. И будут весьма разочарованы, если им не дадут возможности самостоятельно поработать над разгадками. А есть и такие, которые предпочитают в кино однозначность и разжеванный сюжет. Но в любом случае, без понимания аллегорий, заложенных в основу нашей картины, невозможно оценить ее красоту.

Лоуренс и Аронофски на съмках фильма "Мама!"

Л.Б. Какие именно аллегории?

Д.Л. Прежде всего, главная аллегория – это то, что моя героиня представляет собой Мать-Землю, эдакую древнегреческую Гею, только осовремененную. А Хавьер Бардем выступает в роли Бога-Творца. Мишель Пфайффер воплощает образ Евы и, соответственно, герой Эда Харриса — Адама, а их сыновья — это Каин и Авель. Кабинет символизирует райский сад Эдем. И когда становятся понятны эти основные аллегории, то все складывается в стройную теорию, где на примере обычного домашнего устройства и семейных отношений рассказывается необычайная история сотворения мира и концепции религии. Не спорю, разгадать это не так просто. Я, во всяком случае, вряд ли бы справилась без подсказки. (Смеется.)

Л.Б. Но ведь существуют и другие толкования фильма. Он может быть воспринят как визуализация тех метаморфоз, которые происходят с людьми, обретающими известность. Мы можем увидеть, как меняется их жизнь из-за назойливых поклонников. Кстати, как влияет известность на вашу личную жизнь?

Д.Л. Я не смогла бы заниматься своим любимым делом, если бы у меня не было поклонников и фанатов. Ведь именно благодаря тем, кто ходит на мои фильмы, мне предлагают роли в новых картинах. И я действительно благодарна всем, кто смотрит мои работы, кто верит в меня и мой успех. В то же время я считаю, что каждый человек нуждается в личном пространстве. Никто из знаменитостей не готов от него добровольно отказаться. Со временем ко мне пришло понимание, что я не обязана быть доброй и вежливой с теми, кто без всякого на то права вторгается в мое личное пространство. Я не обязана быть другом для всех. Я не хочу постоянно прятаться за солнцезащитными очками и шляпами, когда гуляю по Нью-Йорку или иду за покупками в супермаркет. Или делать селфи с людьми, с которыми я случайно оказалась в одном общественном туалете. (Улыбается.) С тех пор как я осознала, что могу себе позволить дать назойливым поклонникам от ворот поворот, мне стало намного легче жить.

Даррен Аронофски, Мишель Пфайффер, Дженнифер Лоуренс и Хавьер Бардем

Л.Б. Вы сейчас живете в Нью-Йорке?

Д.Л. Да, хотя у меня есть дом и в Лос-Анджелесе, но в нем произошел жуткий потоп, к тому же еще и на мой день рождения. К счастью, меня тогда не было дома, я была на съемках. Почему-то взорвался котел подогрева горячей воды. Говорят, что взрыв был таким мощным, что это выглядело как извержение вулкана.

Л.Б. Напоминает сцену со взрывом водопровода и раковины в кухне вашей героини в фильме «Мама!». Кстати, дом, в котором происходили съемки, был построен специально для фильма?

Д.Л. На самом деле для съемок был построен не один, а два дома: один в поле, другой в студии. Так как по сценарию дом разрушали, приходилось еще несколько раз его строить заново. Забавно, что именно дом и одежда героини чрезвычайно помогли моему перевоплощению перед камерой. Например, когда я ходила босиком по дому, то особенно отчетливо чувствовала свое единение с ним. И это единение, в свою очередь, помогало мне физически ощущать боль по поводу надругательства над этим домом.

Кадр из фильма "Мама!"

Л.Б. Ваша роль порой была сопряжена с экстремальными эмоциональными нагрузками. Как вы справились с режиссерской задачей и не было ли вам по-настоящему страшно?

Д.Л. За пару дней до съемок главной сцены, в которой от меня требовалось полное погружение в кромешную тьму, я начала волноваться. Просто попробовала себе представить, что должна чувствовать моя героиня, и у меня потемнело в глазах и остановилось дыхание. И я поняла, что мне просто необходимо поставить барьер для самозащиты, иначе неизвестно, чем все закончится. Никто не отвлекает меня лучше, чем семья Кардашьян. (Смеется.) Поэтому возле съемочной площадки была построена палатка, в которой по телевизору беспрерывно показывали телевизионное шоу с участием этой семейки. Дело в том, что в процессе экстремального актерского перевоплощения тело настолько активно реагирует на эмоциональные нагрузки, что его не так-то просто потом успокоить. Выброс адреналина в крови иногда достигает такого уровня, что бывает тяжело уснуть. Объясняешь сама себе, что весь этот стресс был искусственным, ненастоящим, а организм тебе не верит. Однажды, после того как сцена была снята, я не смогла сразу вернуться в себя, даже Кардашьян не помогли. От слез и рыданий у меня произошел разрыв диафрагмы. Так что я точно могу сказать, что та тьма, куда я погружалась благодаря этой роли, была самой кромешной во всей моей карьере. Я побывала там и больше не хочу туда возвращаться.

Л.Б. Если рассматривать историю, рассказанную в фильме, как историю отношения художника и музы, можно ли сказать, что создание произведения искусства требует жертвенности? Тот же разрыв диафрагмы — чем это не жертва с вашей стороны?

Д.Л. Я не считаю, что искусство требует непременной жертвенности со стороны художника. Я всегда получала наслаждение от актерской работы в кино, даже тогда, когда роли сопровождались определенными трудностями. Но последняя моя роль особенная. От меня никогда еще не требовалось такого погружения, его невозможно было просто сымитировать, не прочувствовав все самой. Но это исключение.

Кадр из фильма "Мама!"

Л.Б. Разделяет ли Даррен с вами увлечение телешоу «Семейство Кардашьян»? И знают ли сами члены этой семьи о вашей страсти к ним?

Д.Л. Нет, не только не разделяет, но и предпочитает вообще не обсуждать эту тему со мной. Но палатку разрешил. (Улыбается.) С Крис Кардашьян мы встречались несколько раз. Однажды даже на мой день рождения.

Л.Б. Как думаете, смогли бы вы соединить свою судьбу с человеком, который живет исключительно искусством?

Д.Л. Нет, не смогла бы. Искусство — это то, чем ты занимаешься, над чем работаешь. Но это не то, чем ты являешься. Я бы чувствовала себя невероятно одинокой с человеком, который полностью посвящает себя искусству. Кроме того, такому человеку постоянно необходимы подтверждения его таланта, сначала от меня, потом от нее, потом еще от кого-то. Я не вижу ничего хорошего в таких отношениях.

Л.Б. А у вас самой есть муза?

Д.Л. Моя любимая собачка Пиппи считается? (Смеется.)

---