Мода, поэзия, политика, фандрайзинг — героини ELLE заняты своим любимым делом и на достигнутом останавливаться не собираются.
МОДА
Наталья Каменская, Олеся Кононова, Ирина Павлык.
«Мне нравится ваше платье», — заметил креативный директор Дома Lanvin Альбер Эльбаз Эвелине Хромченко. Место действия — Париж. На телеведущей и модном критике — платье украинского бренда Kamenskakononova. Спустя год английская модель и it girl Поппи Делевинь примеряет брюки Kamenskakononova для съемки в украинском ELLE. Сегодня в этих историях нет ничего удивительного. Одежду Наташи Каменской и Олеси Кононовой знают за пределами Украины. Они показывают свои коллекции на неделях моды в Москве и Петербурге, британский сайт notjustalabel.com продает вещи бренда по всему миру, росси-ский глянец включил его в десятку наиболее перспективных дизайнерских марок СНГ, итальянский Vogue Talents выбрал работы Kamenskakononova среди тысяч других дизайнеров для публикации. Наташа и Олеся выпускают уже четвертую коллекцию обуви вместе с Braska, придумывают «наряды» для пирожных из «Волконского», одевают звезд Одесского международного кинофестиваля. Но еще три года назад судьба бренда не казалась его создательницам такой радужной. «Это был самый тяжелый период — становление бренда, — вспоминает управляющий партнер марки Ира Павлык. — Сегодня нас знают и приглашают сотрудничать, а тогда многие двери были закрыты. Бывало, нужно заплатить за аренду, а денег нет и брать их негде. В таких ситуациях Вселенная приходила на помощь...»
В шоу-руме Kamenskakononova светло и тихо, за окнами — старый дворик в центре города, мы пьем зеленый чай и говорим о том, как все начиналось. Наташа с Олесей дружат со школы, вместе поступали в Львовский колледж легкой промышленности, затем на какое-то время потеряли друг друга из виду — Наташа начала карьеру модели. «Это была возможность путешествовать и наблюдать. Я вырос-ла в очень скромной семье, а тут Сингапур, Париж, шоу-румы… — о том времени Каменская рассказывает взахлеб: не о тусовках и звездах, а о вещах, к которым она прикасалась. — Когда до мельчайших подробностей можешь рассмотреть и примерить шедевры — например, Valentino или ливанские платья, расшитые вручную камнями, —это уникальный опыт. Плюс, нашу работу я могу оценить как модель: удобно ли носить такую одежду, можно ли пройти в этой обуви по подиуму».
Первую коллекцию Наташа и Олеся сделали в 2008 году для конкурса молодых дизайнеров. «Она была очень авангардной, но в ней уже присутствовали характерные для нас линии». Призовое место на конкурсе подстегнуло идти дальше, экспериментировать с материалами, формами, кроем. «Мы росли, менялись, и, конечно, это отражалось на коллекциях. Если студенты западных академий дизайна экспериментируют во время учебы, а выпускаются уже с более или менее четким пониманием себя, мы искали свое «я» в процессе становления марки», — комментирует Олеся. Когда Каменская и Кононова встретили будущего партнера и директора марки Иру Павлык, у них уже была студия, были клиенты и показы на Ukrainian Fashion Week. «Нам нравилось то, что мы делаем, но денег это приносить не могло. Пора было развивать бренд серьезно, а мы не имели ни малейшего понятия, как это делать», — вспоминает Наташа. В прошлом редактор ELLE, Павлык в то время руководила PR-службой «Интера» и подумывала о смене работы. «Было интересно вернуться в fashion-сферу, но в другой роли. И я решила, что помогу девочкам, а заодно хорошо проведу время», — рассказывает Ира. «Она «зашла посмотреть» и даже не представляла, во что ввязалась. Это сейчас мы сидим такие расслабленные, рассказываем про вдохновение. А тогда было адски трудно, на грани. Работали по ночам, без выходных, без зарплат, — перечисляет Наташа. — Да, нам часто советовали: «Не заморачивайтесь, шейте футболки» или: «Добавьте блеска и цвета». Но лучше сидеть голодными, чем делать все подряд — это наша сознательно выбранная тактика». Они не скрывают, что случались моменты, когда хотелось бросить все. Но чтобы у всех одновременно — никогда. «Двое других подставляли плечо и говорили: «Да ты что!» И так постепенно динамо-машина заработала», — Наташа заканчивает фразу уже в дверях: пришли клиенты.
Трехкратные призеры Best Fashion Awards (2012 и 2013) называют свой бизнес «почти семейным». Режиссурой показов и съемками видеомудов коллекций занимается Наташин муж, режиссер Игорь Стеколенко, главным вдохновителем детской линии одежды ko.ka.ko стал Олесин сын и ровесник марки Давид. Выходные и каникулы они проводят вместе («Дружим семьями, детьми и собаками», — смеется Ира), могут спорить о разном, но сходятся в одном: нужно делать то, что нравится. Как бы ни было сложно. Как минимум — получишь удовольствие от процесса. А может быть, создашь что-то хорошее.
ПОЭЗИЯ
Мария Драгина и Катерина Бабкина
У Маши голос мягкий, как кашемир, у Кати — звонкий, как вода. Теперь вы можете представить, как звучат их стихи. Хотя лучше зайти в блоги Драгиной (drugina.livejournal.com) и Бабкиной (silverandglass.livejournal.com), подписаться на них в фейсбуке, найти в книжном Катины сборники «Гірчиця» и «Вогні святого Ельма», прийти на Машин вечер поэзии с видеоинсталляциями и диджей-сетом в какое-нибудь модное кафе, наконец. Они — поэты эпохи социальных сетей. Они не похожи на экзальтированных особ не от мира сего, декламирующих с придыханием. С ними хочется обсуждать вечеринки, парней и туфли. Они смеются, когда я спрашиваю, как реагируют люди на их род занятий. «Самое частое определение к слову «поэтесса» — «живая». «У нас в гостях живая поэтесса!» Довольно странно это слышать, ведь меня окружают люди, которые что-то делают — рисуют, снимают, создают. А я пишу стихи, такой род деятельности», — поясняет Маша.
«Обычная ситуация, которая уже даже перестала забавлять, — фыркает Катя. — Когда на вопрос: «Чем ты занимаешься?» отвечаешь: «Я писатель», первая реакция: «Да ладно!» И в этом «Да ладно!» еще масса вопросов — от «А на что ты живешь?» до «А у тебя в голове все о’кей?» Затем идет: «А ты уже написала какие-то книжки?» и, наконец: «А их можно в магазине купить?» Только после этого тебя начинают как-то воспринимать». Трудно поверить, что в нашей Вселенной поэзия может приносить деньги, но в Катином случае так и есть: ее стихи переводятся и издаются в Европе. Впервые она поняла, что рифмованный текст может быть не просто хобби, в четырнадцать. «Я не хотела учиться. Банальная история, когда на математике или физике сидишь и пишешь стихи. И родители, конечно, говорили, что я стану дворником. А я, исписав тетрадь стихами, отнесла ее в газету, которую в Ивано-Франковске читали все, потому что там была телепрограмма. И в следующем же номере вышел целый разворот. Конечно, все вокруг сказали «ого!» А я сказала «ого!», когда мне заплатили. В конце девяностых, в разгар кризиса, за эти деньги я смогла купить себе хорошие кроссовки». С того времени Бабкина начала печататься, а спустя два года вышла ее первая книга стихов. «Возможно, будь я сдержаннее, не публиковала бы все, что там есть, но шестнадцать есть шестнадцать. Ищешь баланс между собой и тем, что в тебе хотят видеть, испытываешь чье-то влияние, атакуешь мир… Когда перечитываю сегодня, некоторые мысли звучат свежо, к ним хочется вернуться. Хотя формулировки, конечно, банальные. Но это очень трогательно и мило, как детские фотографии с голыми попками».
«Стараюсь не читать, — Маша тоже улыбается, вспоминая свои ранние стихи.— Нет, мне не стыдно за них. Круто, ведь я что-то делала, старалась. Но, естественно, это уже не я. Даже написанное год назад — не я». Читать вслух свои тексты она начала в школе. «Это случайно получалось, я просто не могла сидеть молча, у меня вообще проблема — много говорю. И друзья стали потихоньку подталкивать: давай уже, на публику почитай. Но выступаюя недавно, всего пару лет».
Примерно пару лет назад я и услышала о Драгиной сразу от нескольких знакомых, которые не сговариваясь собирались на ее поэтический вечер. «Кто вообще сейчас ходит слушать поэзию?» — не поверила я, а потом увидела фотографии: полный зал, модные люди, красивая девушка с микрофоном. Кроме того что захотелось пойти самой, стало интересно: неужели поэзия перезагрузилась, оказалась на волне? «В смысле, модно ли сегодня писать стихи? Мне так не кажется. Но при этом поэту ведь необязательно быть маргинальным. Можно прилично выглядеть, не пахнуть, не пить портвейн на верхней полке плацкарта, — Маша пожимает плечами. — Отношение к поэзии как к чему-то маргинальному — пережиток времени. Возможно, для нас это характерно из-за неуважения к труду в целом?» Сегодня они могут позволить себе работать, не отвлекаясь на офис. У Кати — контракт с издательством (в сентябре выходит ее роман «Соня», зимой — сборник стихов), переводы, тексты песен, колонки. У Маши — интервью и статьи, сценарии для рекламы и подготовка к изданию первого поэтического сборника. Им обеим интересно режиссировать кино, но это уже следующая глава жизни. «Я перестала делать то, что мне не нравится, — говорит Бабкина. — И это, наверное, самое большое достижение. А если делаешь то, что любишь, деньги появятся».
Между тем Машина семилетняя дочь начала писать стихи. «Для меня нет большего счастья, — признается Драгина. — Не потому что я хочу, чтобы она стала поэтессой. Просто у нее талант, который надо развивать. И думаю, она сможет, потому что хочет».
ПОЛИТИКА
Дарка Чепак
Первое, что бросается в глаза — ее цвет волос. Когда мы виделись в последний раз, Дарка была огненно-рыжей и работала главным редактором в студии Савика Шустера. Сегодня в свой кабинет на Банковой стремительно входит блондинка в платье-футляре песочного цвета. Два с половиной года назад 33-летняя Дарка стала пресс-секретарем президента Украины. Это изменило стиль ее одежды, но не стиль работы: за девушкой-молнией, на ходу решающей десятки задач, по-прежнему трудно угнаться, даже когда она на 12-сантиметровых каблуках. «Пришлось забыть про кеды и научиться ходить, точнее, бегать на каблуках, — подтверждает моя собеседница. — Но это несложно. Если есть четкая цель и мало времени, то добежишь, забыв и про высоту каблуков, и про узкое платье». Для нашей съемки Дарка примеряет костюм Litkovskaya, попутно комментируя, что для официальных мероприятий часто шьет одежду у украинских дизайнеров. «Каравай, Бублик, Каменская и Кононова — с гордостью ношу их в поездках и говорю о том, что это сделано в Украине». Как и часы Kleynod на ее запястье — подарок президента на день рождения.
Обсудив гардероб и аксессуары, возвращаемся к цвету волос. «Каждая женщина время от времени меняет прическу и цвет волос. Нужно в жизни попробовать все», — поясняет Дарка. Я замечаю, что, если верить Голливуду, джентльмены предпочитают блондинок. «Говорят, блондинкам живется легче, но что-то я не заметила», — смеется она. Дарка не привыкла ждать от жизни авансов. Еще во время учебы во Львове на журналистике пробилась на практику в брита-скую службу Би-би-си, а вернувшись, с головой ушла в запуск проектов. Она была в числе создателей «Украинской правды» и korrespondent.net, журнала «Корреспондент», вела рекордный по рейтингам теле-марафон во время Оранжевой революции на Пятом канале. На телеканале специально для Чепак даже придумали должность — старт-продюсер, то есть тот, кто создает с нуля и развивает проекты. В 2011 году Дарка, активистка движения «Стоп цензуре!», для всех ассоциировалась с оппозицией. Когда ей позвонили из Администрации президента Украины и пригласили возглавить пресс-службу, события приняли неожиданный поворот. Чепак приняла предложение. Фейсбук взорвался едкими комментариями, а пока в Сети обсуждали, «как она могла», пресс-секретарь приступила к работе. «Я была не совсем готова к такой реакции. Но для результата нужно было не говорить, а действовать».
Для начала она познакомила пресс-службу с современными технологиями, перевела сайт Администрации президента в режим работы информагентства и усилила команду. Следующим шагом стал проект «Відкрита розмова». «Скажем, раньше, если где-то пострадал журналист —общественная организация делала заявление и на этом все заканчивалось, проблема словно в песок уходила, — рассказывает Дарка. — На первом мероприятии мы собрали СМИ, силовиков, пригласили специалиста из Британии, который рассказал о мировых стандартах. Стали работать над тем, как сократить количество конфликтов в дальнейшем. Создали Комитет оперативного реагирования, куда журналисты обращаются за помощью, в том числе юридической, если что-то случилось. Сегодня «Відкрита розмова» инициирует изменения законодательства, защищая права журналистов».
Она впервые усадила власть и СМИ за круглый стол — до нее пресс-секретари не решали таких стратегических задач. Недавно в управление Чепак помимо пресс-службы перешло и управление коммуникаций. Спрашиваю, о каких еще карьерных высотах можно мечтать. «Есть много других дел, о которых надо подумать, прежде чем решать, что дальше, — смеется она. — В определенный момент правильно выстроенная система начинает работать сама. Значит, надо развивать ее дальше. Это я и пытаюсь делать». Для того чтобы встать в полвосьмого утра, ей давно не нужен будильник. Непонимающе смотрит на меня, когда я спрашиваю, следит ли она за своим питанием, затрудняется сказать, сколько чашек кофе выпивает, зато с восторгом вспоминает людей, которых встретила за последние два года. «Генри Киссинджер — я же его еще из учебников истории помню! Когда он сказал, что наш пресс-релиз был excellent, я два дня ходила, задрав нос от гордости. Каждый день здесь я воспринимаю как урок, многому учусь у президента. Это человек, который постоянно развивается, и сложно не следовать его примеру». Интересно, когда-нибудь она не думает о работе? Может, хотя бы в бассейне? «Там в первую очередь. Никого нет рядом, прекрасная возможность подумать. Я всегда во включенном состоянии. Наверное, эта привычка вырабатывается у всех, кто работал редактором на новостном канале. Да, я трудоголик, но ведь человек жив, пока развивается, а развиваться можно до бесконечности».
ФАНДРАЙЗИНГ
Ольга Кудиненко
Наполеон был рыжим, как и Уинстон Черчилль. После знакомства с Олей в исключительности рыжеволосых убеждаешься окончательно. Два года назад она придумала «Таблеточки» — простой и доступный способ помочь детям, больным раком крови.
На этом месте не нужно перелистывать страницу: дальше не будет страшно и грустно, потому что, по Олиной версии, помощь — это легко и весело. А главное, доступно всем. Например, после поездки в Европу у вас осталась мелочь — евроценты, которые теперь лежат без дела. Взять их в следующую поездку вы, скорее всего, забудете, так почему бы не отдать на хорошее дело? Вы не поленитесь отдать евромелочь «Таблеточкам», кто-то еще не поленится — в итоге наберется сумма, на которую в Европе купят лекарства для пациентов Киевского детского центра гематологии Охматдета. Это была одна из первых акций, придуманных Олей для «Таблеточек», затем появились банки Happy Can (их можно заказать с доставкой в офис, чтобы наполнять деньгами в течение недели) и много чего еще. За два года «Таблеточки» собрали более 2 300 000 гривен и «купили лекарства почти на все буквы алфавита».
Все началось с того, что Оля зашла на сайт donor.org.ua и прочитала о лекарствах, которые нужны пациентам Охматдета, но не всегда продаются в Украине. Улетая на каникулы в Испанию, Кудиненко выяснила у врачей, что именно из списка можно купить без рецепта. На двенадцать упаковок «Дактарина» она потратила около 30 евро — обычно столько денег уходит на магниты и прочую туристическую ерунду. Вернувшись, Оля написала пост в фейсбуке о «сувенирах из Европы», которым будут рады в Охматдете, и запустила цепную реакцию: друзей, заглянувших в аптеку во время отпуска или командировки, оказалось очень много. Спустя несколько дней Кудиненко создала страницу «Таблеточки» и превратилась в фандрайзера — того, кто занимается сбором денег. В случае «Таблеточек» деньги идут на лекарства и оборудование для Киевского детского центра гематологии Охматдета.
Эта история не о героизме. Помогать другим — норма жизни, самая обычная и неотъемлемая ее часть, как сон, завтрак или отпуск. Поэтому «Таблеточки» не давят на жалость, не рассказывают леденящих кровь историй, а сообщают факты и дают понятные инструкции. Например, в США рак крови лечится в 94% случаев, в Украине — только в 72%. Чтобы улучшить статистику, достаточно, не вставая с офисного кресла и не откладывая в сторону смартфон, нажать кнопку «принять участие» на сайте tabletochki.org. Там же, как и в фейсбуке, можно увидеть, сколько денег было пожертвовано и на что они были потрачены. Одним из самых успешных месяцев по фандрайзингу Оля называет прошедший июль. «Не потому, что собрали рекордную сумму, а потому, что ничего не просили — компании переводили деньги сами. Значит, это входит в привычку». Благотворительность войдет в привычку, если правильно к ней относиться, в том числе — если не считать свое пожертвование событием из ряда вон выходящим и не испытывать вины. «В эти выходные я пожертвовала один доллар самой крупной в мире организации по исследованию рака крови. Все, что нужно было сделать — пробежать несколько километров. Используя мобильное приложение Charity Miles, вы бежите, идете, едете на велосипеде, а за преодоленное расстояние корпорации-партнеры перечисляют деньги в любой фонд, который вы выберете. Потом я купила блеск для губ, пожертвовав при этом деньги на образование женщин в странах третьего мира. Я ничего не делала специально, занималась обычными делами. Так это и должно работать. Я не хочу стыдиться своих заработков или покупок. Я хочу жертвовать деньги, не задумываясь об этом», — поясняет Кудиненко.
Осенью мобильное приложение появится и у «Таблеточек», которые к тому времени из инициативы превратятся в благотворительный фонд. Сегодня вместе с Олей проектом занимаются пять человек, не считая шести тысяч подписчиков в фейсбуке, многие из которых участвуют и идеями, и ресурсами. Еще на старте Кудиненко хотела найти звезду, которая была бы лицом «Таблеточек», но публичные украинцы помогать не спешат или делают это негласно, что Оля считает неправильным. «Когда одна из наших благотворительниц пожертвовала десять тысяч гривен, я с трудом уговорила ее рассказать об этом в фейсбуке. В итоге появились люди, которые пожертвовали в два раза больше. Очень важно показывать пример, ведь у нас не принято помогать. Если ты жертвуешь деньги, тебя либо считают блаженным, либо обвиняют в том, что пиаришься. Такое отношение нужно менять». Простой пример — фонд в США, который собирает по два миллиона долларов в день, при этом сумма среднего денежного перевода — 21 доллар. «Деньги перечисляют не несколько миллионеров, а сотни тысяч обычных людей ежедневно. Им еще в детсадах объясняют, как, кому и почему нужно помогать». Оля объясняет это взрослым, и после встречи с рыжеволосой девочкой сложные для многих вещи становятся понятными и простыми. Как сон, завтрак или отпуск.
Читайте также:
Добившись права работать и зарабатывать на одном уровне с мужчинами, Павлина Стопудив пытается понять, в каких случаях можно (и можно ли вообще) использовать свою привлекательность в карьерных целях.
