Война в Украине для Ирины Солошенко началась в 2014 году на Майдане. Сразу после аннексии Россией Крыма Ирина написала заявление по собственному желанию на мобилизацию, а после отказа военкомата пошла туда, где чувствовала себя наиболее полезной, — в Главный военный госпиталь. Там Ирина встретила и полномасштабное вторжение в феврале 2022 года. О волонтерстве как важной полноценной работе, об историях, которые поразили сильнее всего, и о большом благотворительном проекте «Із полум’я зродились» Ирина Солошенко рассказала в интервью Светлане Кравченко.
Расскажите, пожалуйста, как началась ваша история волонтерства. Вас в узких кругах называют королевой гуманитарки. Откуда и когда взялось это прозвище?
У меня было две дочери, два высших образования, прекрасное место работы. Я как раз достроила и оформила дом 22 ноября 2013 года. Но то, что творилось на Майдане — избиения студентов, первые раненые, первые убитые, — заставило меня изменить свою жизнь коренным образом. Кроме двух высших образований у меня еще было свидетельство медсестры, поэтому я пошла в медицинскую службу Майдана.
Я очень не люблю, когда меня так называют — «королева гуманитарки», потому что сразу возникают ложные представления о складах и накоплениях. Я скорее нормальный кризисный менеджер, логист и проджект-менеджер, чем королева гуманитарки или муза. (Улыбается.)
Помните ли вы свою первую поездку на восток? Что вас поразило тогда больше всего? Было ли у вас ощущение по возвращении оттуда, что в Киеве не все понимают реальную ситуацию, что война с 2014 года продолжалась не для всех?
Сначала я пришла в военный госпиталь как волонтер. И сразу же начала искать способы эффективной помощи. Это были ремонты, замена мебели, замена старых окон в одном из отделений хирургического корпуса на стеклопакеты, сбор средств на протезы (тогда не было государственной программы, как сейчас). Осенью 2014-го мы впервые поехали на восток. Мы видели первые разрушенные села, первые взорванные мосты и воронки от обстрелов. Все это тогда повергло в шок. В ту поездку я отправилась с другими волонтерами. Это был караван машин. Там мы познакомились с Дядей Сережей и Эндрю. Обоих уже нет в живых. Эндрю погиб в 2015 году. Дядя Сережа загнал свое сердце поездками в зону АТО, получил инфаркт. Лечился. Ему поставили стенты, но он продолжал ездить на фронт с помощью и наконец загнал себя в могилу.
Каждый раз, когда мы возвращались из зоны АТО, нам нужно было время на то, чтобы привыкнуть к Киеву, где бурлила другая жизнь. Люди там вели себя так, словно в стране все было спокойно. Это очень раздражало. Всегда говорила им: «В 600 км от вас идет настоящая война, а вы делаете вид, что ничего не происходит. Это что-то похожее на то, когда у вас на балконе пожар, но вы его игнорируете в надежде, что сам погаснет».
Знаю, что волонтерство повлияло и на вашу личную жизнь. Можете ли вы поделиться историей знакомства с вашим мужем?
С мужем мы познакомились летом 2014 года в госпитале, на пороге приемного отделения, когда принимали «борт» с ранеными. Это был нам подарок среди войны — встретить своего человека. Потом мы поочередно ездили в АТО, ждали друг друга оттуда. Я помогала Часовоярской ЦРБ, к которой приквартировывали мобильные госпитали.
Ирина с мужем в госпитале, март 2022 года
Была ли ваша семья готова к полномасштабному вторжению? Каковы были ваши первые мысли и действия 24 февраля 2022 года? Как изменилась ваша жизнь за этот год?
Морально мы готовились, но все произошло хуже, чем мы ожидали. 24 февраля при первой ракетной атаке мужа вызвали по тревоге, а я стала думать, куда отправить меньшую дочь. В конце концов чудом судьбы до меня дозвонился и предложил помощь и свое жилье человек, читавший меня в фейсбуке. Незнакомый человек. И через 16 часов дороги моя дочь и мама попали в Тернополь. Старшая дочь с зятем пошли в ТрО, сейчас зять служит в ВСУ. А я пошла в госпиталь, где мы с мужем работали и прожили, как и другие военные, первые месяцы войны в гарнизонном положении. Работали каждый на своем месте.
Ирина Солошенко с раненым бойцом Александром Шевцовым и реабилитологом Стефанией в военном госпитале, июль 2014 года
Через вас проходят сотни и тысячи щемящих историй. Но может, какая-то поразила вас за последнее время больше всего. Могли бы вы такой поделиться?
Это было рождение ребенка героя нашего проекта «Із полум’я зродились» Виталия Киркач-Антоненко. Мы делали фото Виталия 4 ноября, потом он с женой Наталкой прислали мне видео с УЗИ их дочери, а уже 9 ноября он погиб из-за вражеских обстрелов. Наталья героически выносила ребенка, полгода будучи уже вдовой. Девочка Виталина родилась 19 мая. Это одна из сотен болезненных историй новой украинской реальности.
Наталья Киркач-Антоненко с фото своего мужа Виталия. Вышиванку она ему вышивала сама как оберег.
Расскажите, пожалуйста, о проекте «З полум’я зродились». Как возникла идея артбука? Как долго вы над ним работали?
Это многослойная история. Потому что вначале у меня возникла идея изменить приемное отделение в госпитале, и я начала двигаться в этом направлении. К примеру, мы узнали, что земля под это помещение еще не была отведена, поэтому вместе со специалистами МО оформили ее. По стечению обстоятельств 24 августа фотограф Мина Сорвино написала пост, где искала выход на военный госпиталь. Ей порекомендовали меня несколько человек. Мина объяснила свою идею с фото, но вместо календаря мы решили делать книгу, а вместо раненых (которых нельзя снимать в госпитале) сняли военных, парамедиков и медиков — людей, которые сейчас на войне. Деньги на печать книги нам предоставила грузинский модельер Нино Мачарашвили. Такие невероятные связи случаются, когда люди просто помогают, не зная тебя лично. Командой мы решили, что книга будет подарком донаторам и тем, кто помогает в проекте строительства и оснащения современного приемного отделения, потому что идея изменить уровень военной медицины теперь нашла отклик во властных кабинетах. Даже если война закончится сейчас, нам придется лечить людей, травмированных войной, еще лет тридцать. Проект двигается, а сама книга о людях, защищавших страну, вышла достойным артефактом. Она выпущена тиражом 500 экземпляров, поэтому спешите обменять ее на ваш донат и оставить в наследство.
В поддержку проекта два протезированных защитника решили пройти пеший марафон, чтобы собрать средства на гастроскоп в приемное отделение Главного военного клинического госпиталя. Расскажите, почему именно сюда вы решили направить свою поддержку?
О, это самая неожиданная и приятная поддержка проекта на сегодняшний день, хоть и трудно было ее принять. Эти двое ветеранов лечились в госпитале, были одними из первых тяжелораненых, а я была их волонтером тогда. С Сашей мы познакомились летом 2014 года. У него была ампутация одной ноги и тяжелое ранение другой. Поэтому ему нужно было долго сидеть в инвалидной коляске. Нормальных колясок в госпитале не было, поэтому я попросила привезти ему лучшую. На мой день рождения Саша пересел в удобную коляску, но грустил, потому что он «не о такой жизни мечтал». Год работы по реабилитации и сила воля поставили его на ноги. Теперь он не только сам ходит марафоны в поддержку побратимов, но еще и собирает группы реабилитации людей на протезах и возит их за границу. Показывает мир и учит использовать протезы в любых условиях.
Сергей получил ранение в 2015 году, в связи с чем ему пришлось пройти через тяжелую травматическую ампутацию ноги и руки. Много дней он был между жизнью и смертью, однако год спустя был протезирован. Конечно, ему труднее было начать ходить из-за отсутствия опоры на костыле. Во время марафона Сергей держал в поле зрения своих малышей (у него двое детей). Что здесь сказать? Они сильные люди, получившие ранения, но не сломавшиеся. Это не я решала, на что направить собранные средства, это было желание ребят. Они вообще хотели собирать на всю эндоскопическую стойку (ее цена — почти 12 миллионов гривен), но я попросила их не замахиваться настолько глобально и собрать на часть стойки — гастроскоп. С Сашей шел мой коллега по волонтерству и проекту «З полум’я зродились», генпродюсер UFW Владимир Нечипорук. Я пыталась поддержать Сергея.
Ирина Солошенко, Сергей Храпко, Вадим Свириденко и Арсен Мирзоян на марафоне
Как выглядит ваш обычный рабочий день? На какие вещи вам сегодня жалко тратить свое время?
У меня нет обычных дней: постоянный день сурка. В 8:00 мы с мужем уже в госпитале. Возвращаемся домой около 10 вечера, иногда чуть позже.
Что помогает вам поддерживать моральную стойкость, когда вокруг вас столько боли и потерь?
Помогает понимающая семья: мы все единомышленники. Помогает результат, достигнутый за последний год. Когда ты видишь, как что-то меняется благодаря воле людей, это всегда придает силы. Помогает осознание того, что другого пути у нас нет, потому что эта война о существовании Украины и украинцев.
На чем, по-вашему, стоит сконцентрироваться сегодня каждому украинцу?
На поддержку Вооруженных сил всеми способами. От них зависит наше будущее.
Финиш марафона «Із полум`я зродились» с Сергеем Храпко и Александром Швецовым
Что означает для вас волонтерство на сегодняшний день?
На самом деле это не волонтерство, а настоящая тяжелая работа по изменению институциональных отношений. Сейчас они горизонтальные как никогда. Потому что волонтеры меняют качество этапов эвакуации, помогают в землеотводе и пытаются изменить формат оказания медицинской помощи на госпитальном уровне. Но это наш вклад в Победу. Поэтому собрались и работаем дальше.
