Сегодня уже 7-й день войны. Команда ELLE Украина рассказывает о том, как проходят ее будни после вторжения России на нашу землю и что сейчас переживает каждый из нас.
Соня Забуга
Главный редактор журнала ELLE
Утро начинается с переклички в чатах, и вопрос «Как вы?» теперь звучит куда многозначительнее, чем раньше. Фактически между строк это значит «Вы живы?». Перекличка в редакционном чате дает представление о том, кто как провел ночь, и от чтения сообщений и фото становится не по себе.
Уже 7-й день Украина живет словно в кошмарном сне. Еще недавно мы занимались подготовкой апрельских номеров и планировали съемки обложек. Но сегодня в Украине идет война. Не «спецоперация», как ее называют в России, — по всей территории Украины идут ожесточенные боевые действия. Мы помним эти слова из учебников истории, но никогда не думали, что узнаем на практике, что это значит на самом деле. Атаки идут не только на военные объекты, но и на объекты жилой инфраструктуры — соцсети пестрят жуткими кадрами. Многие жители проводят ночи в бомбоубежищах. Сигналы воздушной тревоги звучат регулярно. Под обстрелы попадают жилые дома, детские сады, больницы, экипажи скорой помощи... Все происходящее — самое настоящее преступление против Украины.
Я думала, что эпоха феодальных завоеваний с вторжением на чужую территорию уже осталась в прошлом. Но судя по всему, есть люди, которые живут ценностями прошлого, цинично и жестоко экспортируя их.
Екатерина Попова
Шеф-редактор сайта ELLE.UA
24.02.2022. Этот день мы никогда не забудем! Не думала, что когда-нибудь проснусь в своем родном Киеве от фразы: «Вставай, Катя, началась война». Да, война, а не «спецоперация», как ее называют в России! Страна-агрессор начала полномасштабную войну против Украины. Упорные бои идут по всей Украине. Оккупанты стреляют в мирных жителей, города страдают от ракетных ударов — не только военные объекты, но и жилые кварталы. День, когда жизнь разделилась на «до» и «после».
На второй день войны я пережила самый большой страх своей жизни: я и моя семья выехали за пределы Киева, а возле заправки нас оглушило от взрыва. Прямо над нашими головами вертолет оккупантов сбросил бомбу. Никогда не забуду этого. Уже было понятно, что орда идет на Киев.
Сейчас больше всего хочется поблагодарить нашу армию и наших воинов, мужественных и несгибаемых, которые день и ночь защищают нас и нашу страну, наш тыл. Они стоят за нас до последнего. Вернитесь домой живыми!
Да, мы работаем в ELLE Ukraine ежедневно. Никогда не думала, что мы будем писать о таких вещах и работать в таких условиях. Под гул сирен и обстрелов, в бомбоубежищах, метро и подвалах. Но сейчас это наш долг. Слово — тоже оружие! Каждый на своем месте делает все, что может.
Сейчас нам сложно, но мы непременно справимся со всем этим. Верим в украинскую армию и в то, что нас защитят даже ценой своей жизни! Мы не паникуем, а слушаем президента и наше правительство и выполняем все их распоряжения.
Иванна Петрович
Редактор сайта ELLE.UA
Я живу в Киеве и 24 февраля проснулась от звуков взрывов и сразу разбудила сестру. Она сначала не поняла, что происходит, и сказала, что, пожалуй, это просто кто-то балуется с фейерверками, но, к сожалению, это были не фейерверки. Я включила смартфон, чтобы прочитать новости, и первое, что увидела: Россия напала на Украину. У меня до сих пор на смартфоне есть этот скриншот. Я, конечно, запаниковала, не знала, за что хвататься, у меня дрожали руки. Пошла к родителям сообщить новость, но они уже все знали. Мама и папа были спокойны и даже уехали на работу. Пожалуй, тогда мы не отдавали себе отчета о масштабах этого ужаса. Я начала писать подругам, хаотично собирать «тревожный чемодан», читать все новости. Страшная информация сыпалась отовсюду. Мгновенно весь Киев заполонили пробки. Люди массово выезжали из столицы. Я переживала за родителей, но все же при любой возможности писала новости на сайт. Руки все еще тряслись. Россия начала атаковать по всем направлениям: с юга, востока, севера… Становилось все страшнее. Слышались взрывы. Первый день войны закончился просмотром новостей. Под них я заснула, но сон был тревожным. Постоянно просыпалась от взрывов и читала новости.
Утро следующего дня было еще ужаснее. Стало ясно, что на Киев активно наступают российские войска. Родители решили, что мы должны уехать из Киева. По дороге я видела бегущих к укрытию с вещами людей, длиннющие очереди на заправках, военные машины, а потом и танки. В дороге слушала только новости и надеялась на лучшее.
И вот уже 7-й день войны, от каждого сигнала «Воздушная тревога» по всей Украине сердце сжимается от боли и отчаяния. О фото/видео разбитых домов, больниц, раненных детей, улиц, засыпанных снарядами, рожающих в укрытиях женщин и беспомощных бабушек и дедушек я вообще молчу. С каждым днем ситуация обостряется. Оккупанты начали обстреливать дома людей, детские интернаты, роддома и убивать мирных людей.
Моя семья обустроила погреб у бабушки, чтобы спрятаться в нем в случае опасности, мы ведем информационную войну, помогаем армии деньгами и остаемся на связи с друзьями и родными. У каждого есть своя история, но каждое сообщение «Как ты?» сегодня как никогда важно. Глядя на то, как ВСУ мужественно сражаются с врагами, а наши люди останавливают танки орков голыми руками, записываются в терроборону, сдают кровь, плетут сетки, присылают еду и деньги нашим военным, делают коктейли Молотова морально поддерживая друг друга, становится понятным, что мы победим. Все будет Украина! Мы несокрушимы, и мы победим!
Анастасия Белоус
Фэшн-редактор журнала ELLE
Я родилась и живу в Киеве. Шесть дней назад в своем любимом городе я очнулась от взрывов. Хорошо, что накануне у меня осталась ночевать подруга и в то страшное утро я оказалась не одна. У меня уже была подготовлена небольшая сумка с документами, деньгами, вещами первой необходимости и был заправлен полный бак в машине. Правда, заправляя машину накануне, я не верила, что этот момент действительно наступит. Мы молниеносно оделись и в 5:30 выбежали из квартиры. Счастлива, что успела отвезти подругу в другую часть города к ее родным, а я уехала к своим родителям. И вот здесь, в доме, где прошло мое детство, началась совсем другая жизнь.
Теперь мы спим не в наших комнатах: я уже приспособилась спать на полу в ванной, обложившись подушками. Родители ночуют в коридоре — это еще одно помещение без окон и с толстыми стенами. Еще одна опция — переждать время воздушной тревоги в тамбуре между квартирами. Таков был наш вчерашний вечер с соседями. Взрывы в нашем спальном районе Киева слышны довольно часто, но на третий день мы уже даже перестали содрогаться от них.
А позавчера случилось что-то ужасное: около 8 утра раздался сильнейший грохот — сильнее всех предыдущих. Окна в квартире задрожали. Мы выглянули в окно и увидели, как в соседнем дворе горят одновременно 7 машин. Позже выяснилось, что этот пожар вызвало падение вражеской ракеты.
Помню, как утром первого дня войны моя подруга сказала: «Настя, если это действительно началось, то существовать в такой реальности будет невыносимо. Это невозможно вынести морально!» Однако Россия ведет войну с нашей страной уже 7-й день подряд. И все мы, как оказалось, не только можем существовать в этой реальности, но еще и находим силы поддерживать друг друга, объединяться и бороться за то, что нам дорого. В нашей новой реальности нет дней недели, не существует никаких прежних проблем, не существует никаких мечтаний и желаний, кроме одного. Сегодня мы все знаем, что идет 7-й день ВОЙНЫ, и мечтаем только об одном: чтобы этот ад закончился. Победой Украины, и никак иначе!
Лена Лисун
Бьюти-редактор сайта ELLE.UA
У меня всю жизнь очень крепкий сон. Я из тех редких счастливцев, кого «даже пушки не разбудят». Поэтому я не проснулась от взрывов в столице ранним утром: меня разбудил будильник. Но я помню то утро вплоть до мелочей. Я вышла из комнаты, держа в руках мой шампунь от выпадения волос и кондиционер, и направилась в ванную.
На кухне стоял мой дядя:
— Доброе утро, Сережа.
— Доброе утро. Война началась.
Внезапно я перестала ощущать тело, и все баночки выпали из рук. Я сразу поверила. Ничего не переспрашивала. Забежала в ванную, включила воду и разрыдалась. От ужаса у меня тряслось все тело. После этого я собралась и позвонила двум людям: маме и мужу. Маме с улыбкой сказала, что у нас в Киеве небольшие неприятности, но все будет в порядке. Мужу сказала, чтобы он позаботился о моей маме, если я умру — в тот момент я не сомневалась в этом ни на секунду. После этого я вымыла голову, позавтракала и села работать — решила, что встречу смерть спокойно, не теряя холодный разум.
Закончив работать, я начала готовиться к выезду из города. Складывала все самое нужное и не забыла флакон любимого парфюма Fleur Narcotique от Ex Nihilo. Это, казалось бы, легкомысленное решение очень помогло мне в момент панической атаки — когда мы больше 8 часов ехали 130 км, рядом проезжали танки и военная техника, а я практиковала технику возвращения в реальность от Аллы Клименко. В тот день я была на 100% уверена, что умру. Сегодня же я точно знаю, что выживу, все мы будем жить и осуществим каждую свою мечту — даже самую несбыточную.
Юлия Портарескул
Арт-директор журнала ELLE
За пару дней до войны у меня заболела мама, и я срочно вылетела из Киева в Одессу. Инфополе уже было тревожным, но утро четверга все равно стало для меня шоком. Взрывы прозвучали одновременно по стране, как в учебниках истории в разделах о Второй мировой. В 6 утра я уже успела поговорить с друзьями, сбегать в банкомат, купить набор удивительных и нелогичных продуктов. Забрала маму из больницы домой. В первый день показалось, что мы прожили еще одну жизнь.
Одесса большей частью расслабленный город, который почти никогда не утихает, но к вечеру в нем царила полная тишина. Звонили знакомые: «Скоро включат сирены!» — и я спешно оббегала район с часами в руках, чтобы узнать, где ближайшее к дому убежищу. К сожалению, до ближайшего было минут десять быстрым шагом, что не вариант для моих пожилых родителей. Но все это казалось мерой «на день-два». Теплилась надежда, что абсурд не должен затянуться… Но идет уже 7-й день… Мы обустроили уют в узкой ремонтной яме — там может поместиться три человека, прижавшись тесно друг к другу, и наши многочисленные питомцы на руках. Мои друзья прячутся в подвалах, над моим киевским домом летают ракеты. Мне снятся красочные кошмары с влетающими в окна бомбами… Я мечтаю о мире и благодарна всем, кто на передовой. Слава Украине!
Валентина Якуба (Ныркова)
Литературный редактор сайта ELLE.UA
И подумать никогда не могла, что Киевский метрополитен может стать для меня не только «быстрым и удобным видом транспорта», но и временным местом, где я... буду ночевать, принимать душ, проводить выходные. Именно здесь я с родными нахожусь с первого дня вторжения. Даже сомнений не было, что именно сюда следует бежать, услышав звуки сирены.
Наше подсознание знает гораздо больше нас самих и часто подает нам знаки, которые мы в большинстве своем игнорируем. Незадолго до начала событий мне приснилась эвакуация Киева. "Итак, все будет наоборот", — подумалось мне утром. Однако подобный сценарий не исключала. Но уже нет смысла анализировать постфактум, когда нужно действовать.
Что теперь чувствую? Сильную ненависть к оккупантам!
Надеюсь на нашу победу и победу здравого смысла. Горжусь героическими поступками наших защитников и тех, кто ночью охраняет наш сон. У меня, моих родных и еще у многих – это обычные ребята-полицейские и военные, патрулирующие на станции; работницы метрополитена, с которыми познакомилась, помогая переписывать количество населения в хранилище для выдачи сухих пайков и не спавшие по 4 суток, потому что их некому было заменить.
Есть надежда, что скоро я буду с ними здороваться, проходя через турникет, потому что буду ехать на работу, как и сотни моих соотечественников, для которых Киевский метрополитен стал укрытием в эти темные времена.
Слава Украине!
Дарья Вознюк
Редактор социальных сетей ELLE.UA
Никогда бы не подумала, что, когда вырасту, стану той бабушкой, которая рассказывает внукам про войну. Первые сутки — растерянность, паника, а в голове навязчивая мысль: «Хоть бы бабушка не разволновалась»… Через пару часов я уже собирала «тревожную сумку», но телефон из рук не выпускала: там же новости! Наругала себя за то, что не сделала запасов еды, потом взяла себя в руки и начала работать: работа отвлекает.
Дням неделям я потеряла счет сразу же. Уже нет субботы или воскресенья — есть день третий, пятый и шестой. Ох, как же мы в редакции дружно ждали весну, я каждое утро напоминала девочкам, сколько дней до нее осталось, а как наступила 1 марта — даже не заметила, не до весны нам сейчас… Работаем мы не только в спартанском режиме, но и в полевых условиях: в погребах, подвалах, находясь в глухих селах ловим каждую палочку сети, но главное — наша команда сейчас в безопасности.
Иногда в моменты, когда осознаешь, что сейчас ты сидишь в тепле, ты не голоден и у тебя есть связь, становится стыдно — за твой комфорт, когда в 30 км от тебя наши защитники воюют за наш спокойный сон... Хочется помочь чем только можешь, но получается только молиться.
Светлана Кравченко
Старший редактор журнала ELLE
Я не знаю, какой сегодня день недели, но точно знаю: сегодня 7-й день войны. Еще никогда мне не было так страшно: за себя, за маму (работающую и ночующую на пищевом предприятии), за бабушку, которая в другой области и категорически отказывается спускаться в любое укрытие, за дядю, ушедшего добровольцем, за двоюродного брата, вступившего в терроборону, за друга, который без света прячется от обстрелов в Ирпене, за подругу, сидящую в многоэтажке многострадальной ныне Троещины, за каждого воина ВСУ, благодаря которому я могу спать ночью.
Я покидала Киев под взрывы, таща чемодан с новыми платьями (почти ничего, в чем можно прятаться в убежище, я в панике не взяла), оглядываясь на квартиру с одной мыслью: «Только бы было куда возвращаться». Сплю в одежде, держу все вещи собранными у самой двери, чтобы через 2 минуты в случае тревоги спуститься в погреб. В доме нас восемь (не считая двух кошек и двух собак), готовим вместе еду, поочередно ходим в магазин и в тишине читаем тревожные известия. Время от времени срываемся обсуждать план «А если?...», но потом сбрасываем друг другу оптимистические новости, шутим над врагом и считаем дни, когда вернемся отстраивать родной Киев.
Со второго дня войны я пишу для сайта ELLE.UA и, должна признать: это единственное, что помогает мне держаться на плаву. Я верю, что хоть на один процент полезна для ищущих помощи за границей, для тех, кто пытается сделать повязку или переслать деньги воинам (да, украинский глянец сегодня именно такой). Я пишу своим друзьям по всему миру и спрашиваю, что говорят их власти, их СМИ, как они помогают Украине. Пишу своим двум сестрам в Россию и каждый день рассказываю весь тот ужас, в котором мы живем эту бесконечно долгую неделю. Как долго тянутся эти дни, а еще дольше тянутся холодные темные ночи. Я научилась радоваться смертям врага и плакать от счастья, когда сестра из Санкт-Петербурга пишет: «Не волнуйся, России скоро конец».
Я никогда не забуду колонны танков и боевой техники, мимо которых я проезжала по дороге из Киева, никогда не забуду звук сирены и плач детей в бесконечной очереди к маршрутке. Россия, мы тебе никогда не простим ни Харькова, ни Бердянска, ни Новой Каховки, ни Гостомеля, ни Бучи, ни Киева! Не простим!
Между тем за окном весна, в тревожном чемодане ждут своего часа новые платья, а до большой победы остаются считаные часы. Я так в это верю, я точно это знаю!
Валерия Шебела
Новостной редактор сайта ELLE.UA
За день до полномасштабного наступления России я встретилась с подругой и обсуждала с ней нелепость провозглашения так называемых ЛНР и ДНР независимыми республиками. Мы, как и все украинцы, уже 8 лет мечтаем о завершении российско-украинской войны, поэтому отдельные фразы в заявлении президента страны-оккупанта воспринимали с отвращением. А уже ночью я совсем не хотела спать, поэтому листала ленту соцсетей и просматривала старые видео из галереи. В пять утра появилось уведомление в одном новостном телеграм-канале — о том, что президент России объявил о вводе войск на территорию Украины. И хотя это медиа я считала надежным источником информации, до последнего надеялась, что оно допустило ошибку или опубликовало какой-то фейк. Но нет. Я быстро нашла прямую трансляцию с обращением оккупанта и прослушала ее до конца. После этого о сне и речи быть не могло. Россия начала полномасштабное вторжение в Украину, назвала это спецоперацией, да еще и «украсила» все пропагандой, ложью и манипуляциями. Позже в медиа появились новости о первых обстрелах в разных городах Украины.
Я сразу начала писать близким друзьям из Киева — все ли у них хорошо и что они сейчас планируют делать. Надо было убедиться, что все в безопасности. А в течение дня обновляла новостную ленту, следила за ходом войны и писала материалы для ELLE — куда там зарубежные недели моды или информация о мировых звездах, когда сейчас важно знать, что положить в аптечку, какие обращения сделал президент моей страны и как на карте найти ближайшее бомбоубежище. Теперь никого не интересуют будущие сериалы марта или самая трендовая одежда сезона — сейчас всем важно знать, в каком состоянии Киев, Харьков или любой другой город, как наши ВСУ защищают Украину и когда начинается комендантский час.
Мое государство уже 7-й день переживает полномасштабную войну, а каждое утро начинается с просмотра новостей — важно знать, что произошло за то время, пока я спала. Когда видишь видео с ракетными ударами, взрывами, поврежденными зданиями или информацию о погибших военных и пострадавших мирных жителях, всегда появляются слезы. Приходится успокаивать себя и продолжать работать. Еще за неделю до вторжения я приехала в родной Ужгород. Он находится в самой западной области Украины, которая имеет границу с четырьмя разными странами. Поэтому у нас пока тихо. В то же время Закарпатье начало принимать людей, вынужденных покидать свои дома из-за жестоких действий оккупантов. Сейчас все пытаются собрать все необходимое как для военных, так и для беженцев. Все это мы делаем с верой в победу. Иначе никак.
