Константин Дорошенко: «Бренды из заказчиков шоу ради маркетинга превращаются в творческие компании, которые предлагают нечто большее, чем товар»

Человечество играет с миром, соблазняет его и самособлазняется, одновременно пытаясь спрятаться и привлечь к себе внимание. Одежда и аксессуары — древнейшие инструменты этой игры. В первобытные времена они возникли, как дополнительная граница между человеком и неуютной природой, маленькое, но действенное для выживания и развития расширение зоны интимного, личного. Сегодня размеры этой зоны расширяются до бесконечности благодаря возможностям виртуального. В смартфоне homo sapiens может создавать себя и целые миры, и не только мнимые. Дополненная реальность высвобождает новые возможности как для фантазии, так и для потребления.

Наша эра — потребления и потреблядства. Граница между ними проходит там, где вы умеете прислушиваться к себе.  

Одновременно эта эра цифровая, информационная, изменяющая смысл почти всех явлений. Еще 20 лет назад между искусством, модой и дизайном существовала принципиальная разница, искусство считалось чем-то бесспорно более ценным, особенным. Потому что вырвалось из сетей утилитарности. «Любое искусство совершенно бесполезно», — провозгласил Оскар Уайльд. Границы между пользой и прихотью остались в индустриальной эпохе. Человек XXI века получил столько досуга, что невозможно понять, является ли его заполнение возможностью, или необходимостью и потребностью. Если в начале нового тысячелетия показы Джона Гальяно, Александра Маккуина апроприировали художественные находки видеоарта, перформанса, видеомэппинга, то современные дизайнеры моды в состоянии работать уже непосредственно на территории искусства. Соединив виртуальность и иммерсивность. 

Изменяется и позиция коммерческих брендов, из заказчиков шоу ради маркетинга они превращаются в творческие компании, которые предлагают нечто большее, чем товар, чем утилитарность — ощущение, впечатление, игру, новый опыт. То, что мы обычно ожидаем от искусства.

Украинские бренды одежды Finch (дизайнеры Екатерина Бякова и Максим Голуб) и очков Casta Eyewear (креативный директор Андрей Титаренко) создали для Ukrainian Fashion Week FW 2020 AR-показ новой коллекции. Это художественное шоу, существование которого выходит за границы времени и пространства, сочетает вещи абсолютно реальные с виртуальностью.

«Виртуальность полна веселья». «Реальность полна разочарования». Эти постиронические лозунги Максима Голуба, выполненные в авторской каллиграфии художником из Осаки Такахико Исии для новой коллекции Finch. Вместе с иероглифами «Виртуальность», «Реальность», «Жизнь» они разворачиваются принтом на одежде и образуют AR-маску, которую каждый из зрителей может примерить и зафиксировать через селфи-устройство на одном из экранов инсталляции. Изменение надписей на маске происходит при моргании субъекта.

Второй экран дает такие же возможности относительно очков новой коллекции Casta Eyewear «Svitlo». Ее концепция отсылает нас к изначальной игре человека с реальностью: «Свет — это то, что влияет на наше представление о действительности, влияет на мир и на то, каким мы его воспринимаем. Надевая очки, мы не только меняем свое видение мира, мы меняем то, каким мир видит нас «.

Первые очки от солнца появились около 2000 лет назад у оленеводческих кочевых народов Северной Америки и Дальнего Востока. На юпикском языке Аляски они называются «нигаугек», так их называют и в научном мире. Инуиты, Юпик и другие арктические народы изобрели их как спасение от снежной слепоты: снег отражает 80 процентов ультрафиолетового излучения, бескрайние белые просторы под солнцем обжигают глаза.

Изготовленные из древесины, кости, оленьего рога снежные очки представляют собой пластину с узкой смотровой щелью. Современные исследования доказали — они не только спасают от ультрафиолета, но и улучшают зрение. На древних церемониальных масках круги от щелевых очков символизировали зрение духовное, чувствительность к мистическим энергиям мира. Инкрустированные бивнем мамонта нигаугек из липы и американского ореха работы мастера из поселка Ноглики на Сахалине Дмитрия Игумнова выдержаны в стилистике народной культуры уйльта, автохтонов острова. На выставке они — аналоговый знак первичного столкновения человека с миром. Уже тогда сокрытия от агрессии реальности имело индивидуальный характер — нигаугек вырезались под конкретное лицо.

Андрей Титаренко понимает очки, как один из способов сохранения приватности в реалиях цифровых технологий. С того же востока, откуда пришли иероглифы, из Китая начинает мировую экспансию сочетание технологии распознавания лиц искусственным интеллектом с рейтингами лояльности гражданина к государству, нежданная угроза нового тоталитаризма.

Азиатский бум на пылевые маски — разнообразные, экстравагантные, дизайнерские — ответ отнюдь не только на загрязнение воздуха, но и на этот новый вызов. Возможно влюбленные в интровертивность японской стилистики ваби дизайнеры Finch в будущем создадут свою версию пылевой маски. Андрей Титаренко же уже сегодня размышляет над схемами макияжей, которые разбивали бы алгоритмы распознавания лиц с их потенциалом дискриминации.

«В искусстве отсутствует дискриминация. Искусство сильнее власти», — двустишие Такахико Исии. Он постулирует другой вызов современности — девальвацию элитарности. Социальные сети отменили монополию традиционных медиа и власти назначать звезд и диктовать стандарты. Человек сегодня предпочитает не только видеть со стороны, но принимать непосредственное участие в том, что его интересует, вмешиваться, играть с этим. Аттрактивнисть, которая стала возможной постоянно и повсеместно благодаря мобильным устройствам, диктует способ взаимодействия моды и искусства с публикой.

«Созданный нами модный показ вместо короткого живого шоу для избранных становится достоянием общественности, открываясь на экране в удобное время и давая возможность рассмотреть образы до мельчайших деталей, а потом сколько угодно использовать любимые фильтры с луками в собственной камере.

Это переход к открытому формату, доступному каждому из любой точки мира. Наша коллекция предлагает необычные и довольно неоднозначные решения, которые бросаются в глаза.

Они достаточно вирусные и могут жить сами по себе после премьеры проекта — как странные и любимые сувениры, которые ты не просто оставляешь на полке, но часто берешь в руки, чтобы по-новому на них посмотреть», — говорит Екатерина Бякова.

Увидеть модели возможно только виртуально благодаря технологиям дополненной реальности. Здесь к проекту присоединяется киевская художница Юлия Беляева, работающая с 3D в VR и скульптуре. В художественной практике она сопоставляет реальность и цифровые измерения, размышляя: «Возможно ли существовать одновременно в обоих мирах? Мы хотим свежего воздуха и уединения, при этом нам нужны комфорт и общение».

Художница не впервые обращается к теме взаимодействия мира модных вещей и образов, которые формируют из себя люди в зоне VR. Для витрины киевского ЦУМа она обыграла мифы, которые создают о пользователях Instagram их профайлы, пригласив выразительных героев социальной сети, с которыми в ней познакомилась, развиртуализироваться во время сканирования их в 3D. Из этих сканов, ставших скульптурами, была создана композиция.

Для шести из девяти представленных образов коллекции Finch художница также делает скульптуры, просканировав моделей в соответствующей одежде и позах. На постаментах в инсталляции они остаются монохромными.

Несколько же постаментов вообще пустуют. Но не для дигитальной оптики: Instagram-камера демонстрирует на экране телефона фигуру, отсутствующую в реальности. А сканирование QR-кода на каждом постаменте позволяет установить фильтр и увидеть цветное и фактурное изображение модели в очках и одежде. Как нигаугек, щель которых убирает лишнее излучение и концентрирует остроту зрения.  

QR-код изобретен в Японии. Визуально он как 3D-иероглиф. И так же несет многозначительную информацию. Вместе они создают единый орнамент проекта, обрамляют его, подобно японским шторам. Которые никогда не поднимаются вверх, только перемещаются по горизонтали, пряча человека от мира и соблазняя их друг другом.  

AR-эффекты реализованы Ffface