Мы выбрали всего пять из многих – пришлось немало поразмышлять (и хорошенько поспорить), чтобы остановиться именно на этом списке. Те, кто употребляет невнятный и не совсем корректный ярлык «женское кино», упускают важный факт: женщины часто снимают более жесткие фильмы, чем представители противоположного пола. Впрочем, бескомпромиссный авторский стиль был не единственным критерием составления этого перечня, в котором вы не найдете Киру Муратову и Софию Копполу, Кэтрин Бигелоу и Джейн Кэмпион.
Линн Рэмси
.jpg)
Если вы следили за Каннским фестивалем этого года, то данное имя вам знакомо. «На самом деле ты никогда здесь не был», новый фильм Рэмси, в котором она щедро цитирует «Таксиста» Скорсезе и «Олдбоя» Пака Чхан-ука, разделил награду за лучший сценарий с «Убийством священного оленя» Йоргоса Лантимоса, а Хоакину Фениксу роль в картине принесла ветвь как лучшему актеру. Не меньшим событием стала прошлая лента Рэмси, «Нам нужно поговорить о Кевине», где Эзра Миллер воплотил одного из самых демонических детей современного кино, а Тильда Суинтон продемонстрировала неисчерпаемые вариации отрешенного лица. Впрочем, о таланте Рэмси заговорили задолго до этого: просто посмотрите ее ранние фильмы, «Крысолов» и «Морверн Каллар» – и сразу поймете, откуда взялся лейтмотив детской травмы и граничащего с одержимостью чувства вины.
Похожие материалы:
Тильда Суинтон и Линн Рэмси
Катрин Брейя
Брейя – одна из тех, кому маловразумительный в большинстве случаев термин «другое кино» подходит как нельзя лучше. Отличный пример этому – «Порнократия» (в оригинале – «Анатомия ада»), снятая режиссером по собственному произведению. Гомосексуальный мужчина спасает женщину, предпринявшую попытку суицида, а она предлагает ему плату за то, чтобы он смотрел на нее там, где она «несмотрибельна» («watch me where I'm unwatchable»). Главную мужскую роль играет порноактер и режиссер Рокко Сиффреди, но на фоне прочих странностей фильма это кастинг-решение выглядит лишь не очень любопытной причудой. Герои ведут долгие метафорические диалоги, когда умолкают, их подменяет закадровый голос самой Брейя, и самое удивительное то, что через некоторое время втягиваешься и улавливаешь смысл и даже нотку остроумия среди витиеватой словесной рефлексии. Катрин немало почерпнула из традиций классиков, переплавив их приемы в собственный стиль. Снимать кино она решила, посмотрев «Вечер шутов» Ингмара Бергмана, дебютировала на экране в «Последнем танго в Париже» Бертолуччи, а режиссером, чье отношение к сексуальности схоже с ее собственным, Брейя считает Дэвида Кроненберга. Вряд ли кто-то пообещает, что работы Катрин Брейя вам понравятся, но забыть их вы точно не сможете.
Лариса Шепитько
.jpg)
Словосочетание «военная драма» вызывает в памяти «Спасти рядового Райана» или «Список Шиндлера»? Значит, вы не видели «Восхождение» Ларисы Шепитько. В основу ее фильма легла повесть «Сотников» Василя Быкова, писателя, к которому не так давно обращался Сергей Лозница, сняв «В тумане» — экранизацию одноименной повести. Упоминание неслучайно: между фильмами немало общего, и в первую очередь – изображение войны как экзистенциальной граничной ситуации, которая множит моральные дилеммы и обнажает далеко не лучшие качества. В «Восхождении» Шепитько жестоко обходится со зрителем, не позволяя делить на белое и черное, а также симпатизировать кому-то из героев без прилагающихся угрызений совести. Впрочем, хотя «Восхождение» – самая известная из ее работ, в фильмографии режиссера есть не менее выдающиеся фильмы. Один из таких, «Крылья», ставит неутешительный диагноз поколению, прошедшему Вторую мировую, которое никак не найдет ни общий язык с послевоенным молодняком, ни места в мирной жизни. Личностный кризис в масштабах общества, к которому после не раз обращался Марлен Хуциев («Мне двадцать лет», «Послесловие»), приобретает у Шепитько очень лиричные очертания и мастерски говорит о целом через частное. Словом, если режиссеры, способные показать личное без сентиментальности, – ваш формат, то Лариса Шепитько вполне может возглавить список фаворитов.
Марен Аде
Опять же, если смотрели в прошлом году несколько абсурдистскую трагикомедию «Тони Эрдманн», то вряд ли забудете это имя. Марен Аде принадлежит к самым заметным представительницам берлинской школы (еще один из ее режиссеров, Кристиан Петцольд, в этом году возглавлял жюри Одесского кинофестиваля). Марен очень внимательна к неброским будням и неторопливым диалогам своих героев – порой может даже показаться, что в ее фильмах ничего не происходит. Однако это «ничего» оборачивается эффектной эмоциональной кульминацией, как произошло в «Тони Эрдманне», который рассказал историю куда более личную, чем обещала вставная челюсть и дурацкий парик отца главной героини. Новый фильм вывел Аде на пик формы, заработал ей номинацию на «Оскар» и привлек внимание Голливуда. Слышали историю о том, как Джек Николсон сам позвонил продюсерам грядущего ремейка и потребовал главную роль в американском «Тони Эрдманне»? Если уж он пробудился от семилетней спячки, то нам всем просто необходимо познакомиться с творчеством Аде ближе.
Ильдико Эньеди
Фильм «О теле и душе» победил на Берлинале этого года, оставив в недоумении многих, кто пророчил «Золотого медведя» финскому классику Аки Каурисмяки. Ильдико Эньеди, не снимавшая полнометражных игровых фильмов с 1999 года, триумфально вернулась с настоящей поэмой некоммуникабельности. «О теле и душе» – тонкая и местами жестокая история о двух интровертах, способных справиться с чувствами лишь в оленьем облике, который принимают во снах. Элементы магического реализма здесь густо замешаны со сценами на скотобойне и, возможно, самой нелепой попыткой самоубийства в истории кинематографа.
